…А где-то снег не устаёт лететь,
выбеливая мир — за крышей крышу,
так далеко, что мне не разглядеть,
но почему-то я всё ясно вижу.

Как будто жизнь лишилась всех личин —
и всех причин, заполонивших дали…
Тот город вдалеке неразличим,
но мне видны и мелкие детали:

как жёсток лёд и как бела река,
как дышит космос в форточку ночами,
и нитью от клубка ведёт строка
на выход, ведь финал всегда в начале.

Мне виден мост в колье из фонарей
и колея заснеженной дороги,
скользящая — чем дальше, тем быстрей —
на дальний зов, на лунный гул далёкий.

Ночной трамвай, устало-деловит,
с тяжёлым звоном заползает в нишу —
так далеко, что звук не уловить,
но почему-то я всё ясно слышу,

как будто краски и сюжеты дня,
чисты, как звук на новеньком виниле,
лучом звезды прошли через меня —
и мы друг друга в чём-то изменили.

И этот луч, пронзающий слои,
скопления систем и звёздной пыли,
несёт во тьме видения свои —
о тех мирах, где мы когда-то были.

Покуда он не устаёт лететь,
а пусть хотя бы даже и по кругу,
мы не исчезнем. Нас не разглядеть,
но каждый рядом — протяни лишь руку.