Деревья стерпят всю людскую грусть
В прижатых к ним податливых ладонях,
И я однажды грудью всей упрусь
В безмолвный выдох старенького клена.
И тихий мир — случится…
Он замрет,
Он станет всем, он станет мне округой.
Так все из нас, кто вскормлены зарей,
Становятся прозрачными и хрупкими.
И я однажды буду говорить
В каморку неба маленькое слово,
Которое не пламенем горит,
А вырастает из иглы сосновой.
И я скажу:
… показать весь текст …

Как называлась та улица? Она называлась.
То есть кто-то звонил, назначая встречу,
И говорил: встретимся на «Вокзальной»,
На «Кольцевой», на «Сиреневой», на «Заречной».
Вечер ложился пылью поверх скамеек,
Кто-то курил и высился, не дождавшись.
Небо мерцало, странно и больно краснея
Прямо над улицей «Горького» или «Павших».
Кто-то стоял там — стены и дым нависли,
Тени были почти похожи на кожу
Улицы этой — «Изменчивой», «Легкомысленной»?
Только стоял там тихий совсем прохожий.
Ждал на звонок ответа и звал по имени —
Улицу, улицу — лица ему не встретились.
… показать весь текст …

Меня простят лишь ангел и бумага
В своем стиховном сне берестяном.
Я выждался насквозь весь этот август,
Я выдался сегодня октябрем.
Мне можно им рассказывать о том, что
Проходят дни — прохожими в пальто.
И мы одни, и так смиренно тошно
Вдруг говорить: любимая, не то!
Не то — в судьбе, на сердце, на поминках,
Не в то я небо верил в десять лет,
Не тот я мир так не желал покинуть,
Не в тот я мир стремился повзрослеть.
И мы — не т. е. Сутулые и хриплые,
Как слово осени — мы пишемся навзрыд.
… показать весь текст …