Мне мила не только нарядная сторона осени, от взрывающей яркости, ещё ощутимого тепла и покоя которой незамедлительно впадаешь в звонкое счастье…

У меня очень хороший контакт с её тенью — хнычущей жалкой девочкой в остаточных лохмотьях листьев.

Я люблю её и побитой резким ветром, и насквозь пропитанной колючими дождями, и окружённой слякотной промозглостью, и впадающей в затяжное отчаянье.

Это только в инфантильной любви играют в отутюженную идеальность, немедленно разочаровываясь в естественном обратном.

Это только в большом тщеславном заблуждении, или в страхе признать свою собственную разность делят людей на категоричные противоположности: вот тот счастливчик, а этот неудачник… вон тот сильный, а этот слабый… вот тот всегда хороший, а этот всегда плохой…

Забывают, а может быть, просто боятся правды о том, что ни одно счастливое везение не имеет гарантий на свою безостановочность, что любая сила в один момент может рухнуть ниже любого бессилия, любая хорошесть содержит и свою обратную сторону.

Да, было бы проще, наверное, жить жизнью, в которой на каждом есть опознавательный ярлычок, после которого никого не надо узнавать.

Было бы проще, наверное, иметь гарантии на раз и навсегда утверждённое и желаемое.

Было бы проще, наверное, верить, что плохое случается с плохими, а хорошее — с хорошими.

Но таких сказочных опций на планету не завозили, хотя иллюзии о них, равно как и «ключи от счастья» — по сей день самый ходовой товар на том рынке, где отовариваются любители всё получить готовым, или даже самообмануться, но только не брать на себя тяжкий труд думать, выбирать, принимать решения, узнавать, нести ответственность за свои шаги, и выдерживать эту непредсказуемую жизнь…

Впрочем, и это выбор.