Подруга заставляет усомниться в её адекватности. Эта великовозрастная дура отрывается на девочке-подростке из-за того, что именно в их семью ушёл бывший этой самой подруги. Это вообще бред, на мой взгляд.
У Арины были очень длительные отношения с парнем. Они четыре года встречались, потом ещё около двух лет жили вместе, вроде бы все шло к свадьбе, но в последний момент он заявил, что он любит другую женщину и ушёл к ней.
Это, конечно, было очень тяжёлое расставание. Арина приходила в себя около года. Она постоянно мониторила соцсети бывшего, а когда он женился на той самой женщине, подруга стала следить и за ней тоже. Постоянно паслась на её странице.
Со временем этот больной сталкинг вроде бы закончился, она перестала вздрагивать от имени своего бывшего и вообще переключилась на свою жизнь. Все вздохнули с облегчением.
Но три месяца назад подруга прилетела ко мне в гости в состоянии крайнего возбуждения. Причина была в том, что дочка той женщины, что стала женой бывшего, стала ходить к Арине на занятия. Подруга в частной школе преподаёт вокал.
Мы поудивлялись, как тесен мир, а потом подруга поделилась со мной своим странным планом, как насолить «разлучнице», как она называла ту женщину. Она решила трепать нервы ребенку.
Я ей сразу сказала, что это нездоровая идея. Ребёнок-то тут при каких делах? Она этому бывшему вообще никто по большому-то счету. С кем тут бороться, с девочкой тринадцати лет? Но это глупо же.
Но подруга так не считала. У неё в голове была своя какая-то логическая цепочка, по которой эта девочка тоже была виновата, что Аринин жених оказался козлом, на которого она потратила столько времени.
Стала она ту бедную девочку изводить. Не в открытую, конечно, но методично. То упражнения ей такие поставит, что ребёнок голос сорвет, то песню выберет самую неподходящую, чтобы та не справилась. Особенно это было заметно на отчётном концерте.
А хуже всего то, что она девочке доказывает, что у той совершенно нет таланта, она пустышка. Но это же платная музыкалка, поэтому и приходится работать даже с такими бездарями, а что поделаешь. Всё это, конечно, не прямым текстом, но очень доходчиво.
У девочки же есть талант. Пусть и ничего супер-пупер-выдающегося, но можно поставить классно голос и подобрать репертуар, который поможет ей раскрыться. И уж точно не дело доказывать подростку, что он пустое место, и с ним возятся только из-за того, что за это кто-то платит.
Но каждый провал этого ребёнка подруга воспринимает, как личную победу. На это противно смотреть, потому что я всегда считала, что противника надо подбирать себе по силам. Я бы еще поняла, если бы Арина так измывалась непосредственно над самой соперницей.
— Ты не понимаешь. Она же мать, ей хочется, чтобы её ребёнок стал лучшим, а тут такой облом. Это бьёт гораздо больнее собственных неудач, — объясняла мне подруга. Но я что-то такое не заметила. Мне кажется, матери просто все равно.
Противно мне слушать такие рассуждения, да и желание общаться с Ариной как-то постепенно сходит на нет. Она опустилась до борьбы с ребёнком — о чем тут вообще ещё можно разговаривать? Мне кажется, что это показатель.
Я пока ещё в себе храню надежду, что она одумается, посмотрит на все это со стороны и поймет, что не права. Тогда значит, что не все потеряно. Но пока я что-то не наблюдаю никаких проблесков совести. Это пугает и вызывает жалость и брезгливость.