…Дело в том что у них нет завтра, у нашей власти, у тех кто нами руководит, кто нас ведёт, ведёт куда?

Они не знают куда нас вести. Надо на что-то опираться, надо дать людям какое-то ощущение, что они стоят крепко на этой земле. И так как у людей такая тоска по порядку, по какой-то справедливости — как им кажется что тогда была, по равенству — что тогда не было богатых и бедных, все были равны, — как им кажется.
Как и существует: кто помнит — им кажется что «так» было. А кто ничего не помнит — им сказали что «так» было. А кому не сказали — те представляют себе что «так» было.

Потому что коли нет завтра, то надо за что-то ухватиться, надо же как-то какие-то перила, какие-то костыли иметь, чтобы на этой земле существовать.
Они это хорошо поняли и они стали людей постепенно, постепенно, постепенно возвращать обратно: «вот там так было, вот там это было, там был порядок, там было равенство, там все были равны, все мы друзья и братья, всем от рождения даны, солнце золотое, небо голубое…», да и так далее.
Прошлое стало завтра — это фантастический парадокс, это то на что они рассчитывают. И они это разворачивают со страшной силой. Уже вход пошло всё: и 90-е были страшные, это тоже было ужасно.
Это всё что началось вопреки, так сказать тому страшному прошлому. То что пыталось снести это прошлое, смести его, как-то выйти на совершенно другую дорогу жизни.
Они пытаются всё это превратить в ужас, в кошмар, — «а вот настоящее, это было тогда, при советском режиме».

Они до конца так прям не говорят, так как прям я сказала не говорится, но реабилитируется и «реанимация происходит» многих моментов из той жизни. И прежде всего «вождя и учителя», прежде всего самого «вождя и учителя». И многих многих постулатов той его жизни: «и Россия была ой-ой-ой какая, могучой была державой — ты могучая и первучая, и все жили как-бы и ничего, ничего с голоду не померли…». А что жили, на что жили, в каких бараках?

Как вспоминаю часто ехала с одним таксистом, пожилой замечательный человек и вот начинает: «да что это такое и прочее, всё плохо…»
Я спрашиваю, а раньше как вы жили, да отвечает тоже не очень: «жили в бараке, отец пил, рано умер, мать одна работала и так далее». Говорю, а чтож тогда хорошего то было?
«Но страна то какая была, но страна то какая была!» — отвечает, имея ввиду масштабы её, её так сказать территорию и он так это с такой гордостью сказал.

Он не думал о том, что он, он сам, он человек, как жил? Что такое страна, что это за понятие такое? А ты человек, как ты жил? Это он не помнит, то есть он помнит, но считает что это неважно.
Понимаете, не было воспитано в людях чувства этой индивидуальной значимости. Своего индивидуального происхождения на этой земле, своего личностного багажа, своей личной основательности. Вот из-за этого:
— Какая страна была?
— Баальшая была!

Поэтому сейчас столько разговоров про «это», что де «собиратель земель»…