`
Валентина Петровна ужасно боится смерти —
Как сбежать от безносой в свои девяносто пять?
Не нужна эта бабка вообще никому на свете,
В катафалк превращается ночью её кровать.

Не заснуть — ведь когда-нибудь точно наступит это?
И в трехкомнатном склепе под утро её найдут…
Как щитом, заслоняется кошкой, в ногах пригретой,
Может смерть и отступит, коль Муся воркует тут?

Не забыть соцработницу Люсю послать в аптеку…
Список бадов и прочих волшебных пилюль готов.
За попытку бессмертия нужно платить по чеку,
Но за деньги — увы! — не купить безмятежных снов.

Четверть века прошло, как она схоронила мужа.
Жили дружно, а что не любила — уже не в счёт.
…Только каждую ночь в изголовье кошмары кружат,
И покойный Витюша её за собой зовёт.

И былую упругость пытается вспомнить тело,
А в груди, не узнавшей любви, оживает вдруг
Очерствевшее сердце — ни разу ведь не болело,
Провожая супруга, знакомых, друзей, подруг.

…Соцработница Люся залезть помогает в ванну,
Раздражённо морщинистый панцирь мочалкой трёт…
Валентина Петровна готова к самообману —
Вместе с пеной и возраст уходит — за годом год.

Дребезжащим своим голоском напевает нечто,
Как танцовщица кордебалета трясёт ногой…
Ей бы жить-поживать как холодному камню — вечно.
И под тёплыми ливнями вечность стоять нагой…

…В белоснежной сорочке блаженно лежит под пледом,
Светлый сон подбирается тихо — как на заказ.
Кошка лезет под плед, смерть за ней заползает следом
И поёт колыбельную в самый последний раз…