Пускай бранят, их брань — не твой изъян.
Прекрасное — всегда мишень для травли.
Из желчных слов твой образ изваян —
Ворону в небе я себе представлю.

Достойно игнорируй клевету,
А время от злословия очистит.
Ведь порча любит портить чистоту,
А ты светила ясного лучистей.

Из сердца прочь соблазны юных дней.
Ты их сильней, ты победил соблазны.
Но зависть, что с годами всё черней,
И ныне с пораженьем не согласна.

А если бы не вздор, смердящий псами,
Ты царствовал один бы над сердцами.
23.04.2021

Оригинал:

Сонет № 70
That thou are blamed shall not be thy defect,
For slander’s mark was ever yet the
The ornament of beauty is suspct,
A crow that flies in heaven’s sweetest air.
So thou be good, slander doth but approve
Thy worth the greater, being wooed of time,
For canker vice the sweetest buds doth love,
And thou present’st a pure unstaind prime.
Thou hast passed by the ambush of young days,
Either not assailed, or victor being charged,
Yet this thy praise cannot be so thy praise
To tie up envy, evermore enlarged:
If some suspct of ill masked not thy show,
Then thou alone kingdoms of hearts shouldst owe.
Уильям Шекспир

То, что тебя порицают, не должно считаться твоим изъяном,
так как прекрасное всегда было мишенью клеветы;
орнаментом красоты является подозрение --
ворона, летающая в чистейшем воздухе небес.
Так что, будь ты хорошим, клевета тем более подтвердит
твое достоинство, подвергающееся соблазнам времени*,
так как порча любит самые сладостные бутоны,
а ты представляешь собой чистый незапятнанный расцвет.
Ты миновал опасности [засаду] юных дней,
или не подвергшись нападению, или, атакованный, но выйдя победителем;
это похвально, но этого недостаточно,
чтобы сдержать [связать] вечно растущую зависть.
Если бы подозрение в пороке не бросало тень на твою красоту,
тогда ты один владел** бы королевствами сердец.
Copyright Александр Шаракшанэ, подстрочный перевод

Перевод Ирины Михайловой

В укорах света не виновен ты,
Мишень для сплетен то, что столь прекрасно…
Так домыслы — орнамент красоты —
Вороной зависают в небе ясном.

Да будь ты свят, тем паче клевета
Лишь оттенит той святости задатки…
Но есть ли что жаднее порчи рта?
Она ж бутон находит самый сладкий.

Ты победил и чистый выбрал путь,
Соблазны за тобой не увязались…
Но этого не хватит, чтоб стряхнуть
Растущую прилипчивую зависть.

Когда б ни тень ревнивых подозрений,
Ты всех сердец владел бы откровеньем.

Перевод Руби Штейн

То, в чём тебя винят, не дОлжно считать за личный недостаток,
Поскольку Красота всегда — для клеветы мишень;
А украшенье Красоты есть подозренье — естественный придаток,
Как и ворона в небесах в прекрасный ясный день.
Будь хоть каким, но клевета, меж прочим,
Лишь утвердит достоинства к соблазнам суетных побед,
Ведь сладостные самые бутоны предпочитает порча,
А ты собою представляешь столь чистый, незапятнанный расцвет.
Ты миновал опасности и юных дней засады,
Избегнул нападения, иль атакованный, — «не потерял ты стремя»;
Но всё-таки заслуг твоих, наверно, маловато,
Чтоб зависть сдерживать, растущую всё время.
И если б подозрение в пороке… тень не бросало, наконец,
Ты стал единственным бы властелином для государств сердец.

Перевод Сергея Шестакова

То, что и ты подвергся клевете, —
Не твой порок, — красы извечный жребий,
И подозренья тень на красоте —
Орнамент, ворон чёрный в ясном небе.

Ты всем хорош. Лишь подтвердит навет,
Что ты душою чист и непорочен;
Червь наилучший выбирает цвет,
Но твой цветок не знает червоточин.

Все искушенья молодости ты
Иль победил, иль обошёл искусно;
И всё же правдой не завяжешь рты
Завистникам и лжи тысячеустой.

Когда б не тень на лике, ты бы мог
Один владеть сердцами — царь и бог.

Перевод Аркадия Штыпеля

Тебя бранят? Подумаешь, урон.
Нет славы без клевет, наветов без,
Они — орнамент, росчерки ворон
В прозрачном, ясном воздухе небес.
Так, честь твою лишь подтвердит навет.
Пусть жизнь вокруг соблазнами полна,
Пусть порча выбирает лучший цвет,
Но незапятнана твоя весна.
Пусть позади ловушки юных дней,
И всем атакам должный дан отпор,
Но клевете всё, как всегда, видней,
И не затушишь зависти костер.
Так возблагодарим же клевету,
За то что оттеняет красоту.