Вожди мобилизационной партии Патрушев, Ковальчук, Сечин, Иванов и не частично, а уже, видимо, полностью принадлежащий ей Путин не собираются ни умирать, ни отказываться от скромного обаяния жизни долларовых мультимиллиардеров, ни уничтожать западную цивилизацию. Они хотят праздника — ликующего торжества над поверженным и униженным Западом — и гарантий своего дальнейшего политического бессмертия во главе восторжествовавшей над Западом России. Для этого у Путина есть своё секретное оружие. Нет, это не ракетные страшилки из мультиков, которые он демонстрировал в послании Федеральному собранию и взрыв одной из которых привел к малой радиационной катастрофе в Архангельской области. Подобных страшилок у Запада не меньше, и находятся они в большей степени боевой готовности. Уникальное чудо-оружие Патрушева — Путина — ядерный шантаж, которым они занимаются, начиная с аннексии Крыма, назойливо декларируемая ими готовность первыми применить ядерное оружие, абсолютное презрение к ценности человеческих жизней, которое они не раз демонстрировали.

Они убеждены: достаточно ввязаться в региональное или даже локальное военное столкновение с Западом и выиграть только один психологический поединок (за условную Нарву, которая сама по себе им вовсе не нужна), как, ужаснувшись их ядерному шантажу или тем более их ядерному удару по одному европейскому городу, Запад дрогнет, откажется от гарантий безопасности по 5-й статье Устава НАТО и капитулирует навсегда. Отказ сражаться за условную Нарву будет означать конец НАТО, конец США как мировой державы, уход Запада из мировой истории. Генерал Валерий Герасимов называет это деэскалацией через ядерную эскалацию.

Путинский План Победы задуман теми же людьми, что и операция «Преемник‑99». Вспомните схваченного за руку организатора «рязанских учений», моложавого директора ФСБ Патрушева. Только на этот раз террористы берут в заложники уже не только население России, а весь земной шар. В течение пяти лет Путинский План Победы был стратегическим горизонтом российской внешней политики, он развертывался неторопливо и последовательно в рамках информационной и психологической подготовки как населения России, так и мирового общественного мнения. Смерть путинского мифа резко изменила временные параметры плана. Центральной для Путина и его бригады стала задача политического (да и физического) выживания. Им надо срочно экранировать себя как от нарастающего гнева удрученных своим прозябанием масс, так и от возможных дворцовых заговоров. В этих условиях ППП приобретает для властвующей верхушки сверхценность как инструмент радикального и долгосрочного решения внутриполитических проблем и из стратегической плоскости переходит в плоскость оперативного планирования.