— Ты мой золотой! Вот так… потягушеньки… сладенький! Красавец — весь в бабулю.
Берта Соломоновна первый раз купала своего единственного внука Ромочку…
— Фима! — обратилась она к зятю. — Держи голову. Да не мою… ребёнка. Что ты мне даёшь? Шампунь от перхоти? Ты ещё пенку для бритья дай, чтобы малыша намылить…
Водичкой полей красотулечку нашу… Куда ты льёшь? Ты же в ушки попал…
— Откуда я знаю, как купать?
— А уже пора знать — ты ведь папочкой стал!
— Бэлла! — обратилась Берта Соломоновна к дочери, — давай полотенце, уже пора кормить вашего наследника!
Когда все страсти, наконец-то, улеглись, тёща с зятем — уставшие, но счастливые сели пить чай…
— Фима! Ты всё купил?
— Да. Всё, что вы сказали.
— А это что?
— Сказки…
— Это не зять, а наказание! Ребёнку — всего неделя от роду, он ещё писает кверху в небо, а его шлемазл-папаша ему сказки покупает… Фима, ребёнок тебя ещё не слышит!
— Но Вы же сами сказали, чтобы я купил для малыша что-то интересное!
— Да, и ты решил ему купить книжку. А скажи мне, в магазине томика «Идиот» Достоевского — не было? А то бы читал младенцу на ночь…
Подумай сам — если ты научный работник, и шелест книжных листочков вызывает у тебя экстаз, как хруст купюр у банкира, то это, непременно, должно понравиться и твоему сыну в недельном возрасте?
Поверь мне, если у шахтёра рождается ребёнок, то счастливый папаша не бежит покупать своему чаду лопату!
— Берта Соломоновна! Вы, конечно, извините, но Вы меня сегодня задолбали!
— Вы слышали? Нет, вы слышали? Вот что значит — «еврейский интеллигент»…
Чтобы высказать такое короткое слово как — «задолбали», он снял шляпу, вымыл ноги… и сделал три глубоких реверанса! Ты мне скажи, как ты будешь в дальнейшем воспитывать своего сына, моего внука, имея такие интеллигентные замашки!
— Почему — только я? А куда Вы собрались?
— Имея такого зятя, как ты… мне уже недолго осталось…
— Заключительный аккорд трилогии «Зять и тёща»! Слышны аплодисменты…
— Юморист! Посмотрим, как ты без меня жить будешь…
— Берта Соломоновна! Вам туда, — зять указал пальцем в потолок, — ещё рано. Вы что, забыли — внук родился!
Кто же ему лет, этак, через двадцать, скажет: «Сотчный цвэт подштанников твоего папаши, внучок, вызывал у меня лёгкую изжогу!»
— Очень смешно! Ты, Фима, своим поведением, довёл меня до ворот Рая! Почему не Ада? Этому есть разумное, с моей точки зрения, объяснение. Я, имея тебя в зятьях, выполнила на Земле все нормативы мученицы. И на кусочек Рая, я уже могу претендовать!
Вот и стою я сейчас, как будто над пропастью… одной ногой — в Раю, и все, включая моих соседей — этому рады. Но второй ногой — я пока ещё на грешной земле — и от этого плохо моим коллегам и, естественно — тебе!
— Шутите, шутите, Берта Соломоновна! Я всё выдержу… Живя с вами на одних квадратных метрах, я приобрёл такой иммунитет, что спокойно смогу работать в серпентарии: ни одна гюрза мне уже не страшна!
— Это комплеман в мой адрес или оскорбление? Впрочем, у кого я спрашиваю…
Мне вчера один пьяный в метро — наступил на ногу, и послал «по — формуле»! Ты бы, дорогой зятёк, на его месте, сто раз бы извинился.
— Ну на его месте я никогда не буду, а что значит выражение «по — формуле»?
— Стандартный набор трёх букв: ИКС, ИГРЕК и ещё И — краткое…
Зять задумался.
— Вот, я об этом и говорю — бедный ребёнок, с таким папой, как ты, он вырастет «Мойшей — ботаником»!
До зятя наконец-то дошло.
— И Вы что — промолчали?
— Щас! Я ему так… вежливо ответила, что я там бываю чаще, чем он на свежем воздухе!
От слов тёщи зять залился громким смехом…
— Ша, ребёнка разбудишь!
На шум, из спальни вышла Бэлла, дочь Берты Соломоновны.
— Мам, Фима говорит, чтобы я занялась фитнесом, так как сильно поправилась после родов!
Тёща, взглянув на зятя, как питон на кролика, начала говорить, чеканя каждое слово:
— А ты, доча, скажи своему долбаному «трэнеру», что твой тухес, это его нахес!
И если ему когда-нибудь, не дай Бог, захочется погрызть тараньку, я ему так и быть — куплю пластырь! Зачем пластырь? От мозолей…