Место для рекламы

«Самосожжение» Валерия Косолапова
Как печатали «Бабий Яр»
10 июня исполнилось 110 лет со дня рождения Валерия Косолапова. А кто такой этот Валерий Косолапов, почему я должен писать о нем, а вы читать? Валерий Косолапов на одну ночь стал праведником, а если бы не стал, то мы бы не узнали поэму Евтушенко «Бабий Яр». Косолапов и был тогда редактором «Литературной газеты», которая 19 сентября 1961 года опубликовало эту поэму. И это был настоящий гражданский подвиг.
Ведь сам Евтушенко признавал, что эти стихи было легче написать, чем в ту пору напечатать. История написания связана с тем, что молодой поэт познакомился с молодым писателем Анатолием Кузнецовым, который и рассказал Евтушенко о Бабьем Яре. Евтушенко попросил Кузнецова отвести к оврагу и был совершенно потрясен увиденным.
«Я знал, что никакого памятника там нет, но я ожидал увидеть какой-то памятный знак или какое-то ухоженное место. И вдруг я увидел самую обыкновенную свалку, которая была превращена в такой сэндвич дурнопахнущего мусора. И это на том месте, где в земле лежали десятки тысяч ни в чем неповинных людей, детей, стариков, женщин. На наших глазах подъезжали грузовики и сваливали на то место, где лежали эти жертвы, все новые и новые кучи мусора», — рассказывал Евтушенко.
Он спросил Кузнецова, почему вокруг этого места подлый заговор молчания? Кузнецов ответил потому что процентов 70 людей, которые участвовали в этих зверствах, это были украинские полицаи, которые сотрудничали с фашистами, и немцы им предоставляли всю самую черную работу по убийствам невинных евреев.
Евтушенко был просто потрясен, как он говорил, так «устыжен» увиденным, что за одну ночь сочинил свою Поэму, и в эту ночь точно был праведником. Утром его навестили несколько поэтов во главе с Коротичем и он читал им новые стихи, потом еще звонил некоторым… кто-то «стукнул» киевским властям, и концерт Евтушенко хотели отменить. Но он не сдался и пригрозил скандалом. И в тот вечер впервые «Бабий Яр» прозвучал в зале.
«Была там минута молчания, мне казалось, это молчание было бесконечным. Там маленькая старушка вышла из зала, прихрамывая, опираясь на палочку, прошла медленно по сцене ко мне. Она сказала, что она была в Бабьем Яру, она была одной из немногих, кому удалось выползти сквозь мертвые тела. Она поклонилась мне земным поклоном и поцеловала мне руку. Мне никогда в жизни никто руку не целовал» — вспоминал Евтушенко.
Потом Евтушенко пошел в «Литературную газету». Редактором ее и был Валерий Косолапов, сменивший на этом посту самого Твардовского. Косолапов слыл очень порядочным и либеральным человеком, естественно в известных пределах. Его партбилет был с ним, а иначе он никогда бы не оказался в кресле главреда. Косолапов прочел стихи прямо при Евтушенко и с расстановкой сразу сказал, что стихи очень сильные и нужные.
— Что мы с ними будем делать? — размышлял Косолапов вслух.
— Как что? — сделал вид, что не понял Евтушенко. — Печатать.
Прекрасно знал Евтушенко, что когда говорили «сильные стихи», то сразу прибавляли: «но печатать их сейчас нельзя». Но Косолапов посмотрел на Евтушенко грустно и даже с некоторой нежностью. Словно это было не его решение.
— Да. Он размышлял и потом сказал — ну, придется вам подождать, посидеть в коридорчике. Мне жену придется вызывать. Я спросил — зачем это жену надо вызывать? Он говорит — это должно быть семейное решение. Я удивился — почему семейное? А он мне — ну как же, меня же уволят с этого поста, когда это будет напечатано. Я должен с ней посоветоваться. Идите, ждите. А пока мы в набор направим.
Косолапов совершенно точно знал, что его уволят. И это означало не просто потерю той или иной работы. Это означало потерю статуса, выпадения из номенклатуры. Лишение привилегий, пайков, путевок в престижные санатории…
Евтушенко заволновался. Он сидел в коридоре и ждал. Ожидание затягивалось, и это было невыносимо. Стихотворение моментально разошлось по редакции и типографии. К нему подходили простые рабочие типографии, поздравляли, жали руку. Пришел старичок-наборщик. «Принес мне чекушечку водки початую и соленый огурец с куском черняшки. Старичок этот сказал — держись, ты держись, напечатают, вот ты увидишь».
А потом приехала жена Косолапова и заперлась с ним в его кабинете почти на час. Она была крупная женщина. На фронте была санитаркой, многих вынесла на своих плечах с поле боя. И вот эта гренадерша выходит и подходит к Евтушенко: «Я бы не сказал, что она плакала, но немножечко глаза у нее были на мокром месте. Смотрит на меня изучающе и улыбается. И говорит — не беспокойтесь, Женя, мы решили быть уволенными».
Слушайте, это просто красиво. Это сильно: «Мы решили быть уволенными». Это был почти героический поступок. Вот только женщина, которая ходила на фронте под пулями, смогла не убояться.
Утром начались неприятности. Приехали из ЦК с криком: «Кто пропустил, кто проморгал?» Но было уже поздно — газета вовсю продавалась по киоскам.
«В течение недели пришло тысяч десять писем, телеграмм и радиограмм даже с кораблей. Распространилось стихотворение просто как молния. Его передавали по телефону. Тогда не было факсов. Звонили, читали, записывали. Мне даже с Камчатки звонили. Я поинтересовался, как же вы читали, ведь еще не дошла до вас газета. Нет, говорят, нам по телефону прочитали, мы записали со слуха», — говорил Евтушенко.
На верхах, конечно, отомстили. Против Евтушенко были организованы статьи. Косолапова уволили.
Евтушенко спасла реакция в мире. В течение недели стихотворение было переведено на 72 языка и напечатано на первых полосах всех крупнейших газет, в том числе и американских. В течение короткого времени Евтушенко получил 10 тыс писем из разных уголков мира. И, конечно, благодарные письма писали не только евреи. Далеко не только евреи. Поэма зацепила многих. Но и враждебных акций было немало. Ему выцарапали на машине слово «жд», посыпались угрозы.
«Пришли ко мне огромные, баскетбольного роста ребята из университета. Они взялись меня добровольно охранять, хотя случаев нападения не было. Но они могли быть. Они ночевали на лестничной клетке, моя мама их видела. Так что меня люди очень поддержали, — вспоминал Евтушенко. — И самое главное чудо, позвонил Дмитрий Дмитриевич Шостакович. Мы с женой сначала не поверили, думали, что это какой-то хулиган звонит, нас разыгрывает. Он меня спросил, не дам ли я разрешения написать музыку на мою поэму».
…У это истории хороший финал. Косолапов так достойно принял свое увольнение, что партийная свора перепугалась. Решили, что он оттого так спокоен, что наверняка за ним кто-то стоит. И через какое-то время его вернули и поставили руководить «Новым миром». «А стояла за ним только совесть, — подвел итог Евтушенко. — Это был Человек».

Опубликовал    24 дек 2020
3 комментария
  • Аватар Simonliv
    3 года назад
    К сожалению, очень мало было таких людей, как Косолапов и его жена. Почти не было.
  • Заимствовать чужое и выдавать за свое нехорошо. Пост Малева «Самосожжение» Валерия Косолапова» - это на 90 % текст Михаила Бузукошвили - известного журналиста и радиоведущего. Михаил Бузукошвили жил в литературе полвека и о многих известных людях рассказывал. Он автор интересных воспоминаний о встречах с Фадеевым, Симоновым, Катаевым, Михалковым, Твардовским, Евтушенко, Вознесенским, Наумом Коржавиным, Анатолием Рыбаковым и др. В журнале «Чайка» 2011, №2 была опубликована его статья «Евгений Евт
  • Заимствовать чужое и выдавать за свое нехорошо. Пост Малева «Самосожжение» Валерия Косолапова» - это на 90 % текст Михаила Бузукошвили - известного журналиста и радиоведущего. В журнале «Чайка» 2011, №2 была опубликована его статья «Евгений Евтушенко о «Бабьем Яре».Интервью».- https://www.chayka.org/node/3104
    Её-то Малев и использовал, испортив собственными ошибками и безграмотностью.

Похожие цитаты

Отмечалась годовщина массовых расстрелов у Бабьего Яра. Шел неофициальный митинг. Среди участников был Виктор Платонович Некрасов. Он вышел к микрофону, начал говорить.

Раздался выкрик из толпы:

— Здесь похоронены не только евреи!

— Да, верно, — ответил Некрасов, — верно. Здесь похоронены не только евреи. Но лишь евреи были убиты за то, что они — евреи…

Опубликовал  пиктограмма мужчиныАлександр Меркулов  19 сен 2017

29−30 сентября 1941 года — в течение двух дней — на окраине Киева были убиты почти 34 тысячи киевских евреев. Примерно столько, сколько сейчас живет людей, например, в Боярке — городе Киевской области.

Всего во время нацистской оккупации в Бабьем Яру были убиты более 100000 человек.

Вспоминая тех, кто погиб страшной мученической смертью 79 лет назад в Бабьем Яру, стоит привести слова писателя и журналиста Василия Гроссмана из его очерка «Украина без евреев», написанного осенью 1943-го:

«Это…

Опубликовал  пиктограмма мужчиныБорис Перельмутер  30 сен 2020

Есть такая работа — спасать!

Это самые сильные и смелые люди. Они приходят на помощь к тем, кто в этой помощи крайне нуждается, у кого стоит вопрос о жизни или смерти. Они вылетают в зоны землетрясений, стихийных бедствий и катастроф. Они постоянно рискуют жизнью ради спасения других людей. В случае бедствия они разыскивают пострадавших, оказывают им первую помощь, осуществляют эвакуацию, ликвидируют негативные последствия.

Группа израильских спасателей вылетела в Гватемалу для оказания помощи людям, пострадавшим от ураган…

Опубликовал  пиктограмма мужчиныБорис Перельмутер  03 дек 2020