В последующие две недели к прапорщику Корякову лучше было не подходить. В каждом солдате он видел вора, покусившегося на его собственность, и буквально прожигал насквозь взглядом. Разговаривал в основном матом, часто норовил и толкнуть. Явившись в воскресенье вечером в дивизион в изрядном подпитии, полез на «дедов» с кулаками, и в результате схлопотал большой синяк под левым глазом.
— Что случилось, прапорщик? — поинтересовался на утреннем построении в понедельник майор Евстигнеев, которому уже доложили о происшествии.
— В темноте о камень запнулся, товарищ майор, — угрюмо ответил Коряков.
— Хорошо ещё, другой камень сверху не упал! — «посочувствовал» Евстигнеев, вызвав безудержный хохот всего дивизиона. Коряков стоял как оплёванный, скрипя зубами от бессильной злобы…
Через 8 месяцев Володя Тараканов демобилизовался и вернулся в Тульскую область, где его ждала невеста Валя. Вскоре они сыграли свадьбу.
После этого у Владимира Викторовича была бурная жизнь. Он работал проходчиком в шахтах в Тульской области и на севере, участвовал в ликвидации последствий Чернобыльской аварии, где «заработал» инвалидность… Но и через 30 лет он помнил чудесный вкус и аромат той курятины и чувство удовлетворения от того, что справедливость восторжествовала.
Ноябрь 2011 года