Известно, что, приехав в Америку, иммигранты сталкиваются с множеством проблем. Всё незнакомо: американский диалект английского языка, вес — в фунтах, объём — в галлонах, температура — в градусах Фаренгейта… Но это — только верхушка айсберга. Главное — американские обычаи.

Ну и праздник!

Через пару месяцев после приезда, в конце октября 1989 года, я с утра поехал на интервью. Возвращаясь по одной из оживлённых улиц Бруклина, где я тогда жил, я вдруг почувствовал, как меня ощутимо стукнул по ноге какой-то небольшой предмет. Отлетев от ноги, этот предмет разбился об асфальт, оказавшись… куриным яйцом! Кто-то явно кинул в меня яйцо с той стороны улицы, кто — я не видел из-за притормозившего в этот момент автобуса. Я представил, во что превратились бы брюки моего лучшего костюма, если бы яйцо разбилось о мою коленку — и у меня зачесались кулаки.

Автобус отъехал, и я увидел, что по другой стороне улицы идут, улыбаясь, четверо здоровенных парней лет по 20. У каждого в руках была упаковка с дюжиной яиц, и они бросали эти яйца во все стороны. Разбиваясь о припаркованные машины, яйца оставляли на них уродливые, быстро засыхающие пятна.

Кулаки мои разжались, злость уступила место недоумению. Больше всего меня поразило, что многочисленные прохожие не обращали на это никакого внимания.

Придя домой, я позвонил своему знакомому, прожившему в США лет десять, и он мне объяснил, что в последний день октября в Америке отмечается праздник Хэллоуин. Это — праздник нечистой силы, дети в этот день одеваются ведьмами, чертями, вампирами и ходят по домам, звонят, и хозяева угощают их конфетами. А у молодёжи города Нью-Йорка есть также обычай кидаться яйцами, так что многие даже стараются в этот день убрать машину с улиц, чтобы потом не пришлось долго отмывать.

Через несколько лет, работая в Нью-Джерси во вторую смену, я вышел на улицу во время обеденного перерыва вместе со своим коллегой Эдиком, бывшим ташкентцем и ужасным матерщинником. Мы говорили о том, что в вечер Хэллоуина наши машины удачно оказались не в Нью-Йорке, где их могут забросать яйцами, и Эдик в свойственной ему манере, не стесняясь в выражениях, высказал своё мнение о тех, кто пачкает чужие машины. Тут я увидел на своей новенькой машине неровную белую полосу, резко выделявшуюся на тёмном фоне.

— Неужели краска?! — подумал я, и мне стало нехорошо.

Подбежав и наклонившись, я почувствовал знакомый запах крема для бритья. Вынул из багажника бумажное полотенце — и легко стёр полосу, не оставив и следа на машине. С облегчением повернулся к Эдику — и наткнулся на его изумлённо-восхищённый взгляд.

— Третий год с тобой работаю — и никогда не слышал, чтобы ты так лихо матерился! — пробормотал он. — Слов сорок подряд, да ещё и в рифму! Что ж ты никогда этим не пользуешься?
— Берегу для этого праздника! — весело ответил я, и мы оба от души расхохотались.

Продолжение следует