— А куда шапку ложить? — спросила Наташа.

— Класть, — автоматически поправила её Галина, недоуменно глядя на сына.

— Мама! — попытался защитить свою невесту сын, но Наташа сказала:

— А чо? Пусть твоя мамка меня поправляет! У меня же дети, я должна говорить правильно!

«Боже! „Ложить“, „мамка“, „дети“… Какие дети?» — пронеслось в голове у Галины — корректора с многолетним стажем.

— Мама, Наташа в детском саду работает, — прояснил ситуацию сын.

«Допрыгался… Догулялся… Вот и получай теперь. Какие девочки были! Валина дочка — переводчик. Олина — старший бухгалтер», — думала Галя.

Галина с мужем предоставляли сыну полную свободу, и вот результат: деревенская девка окрутила мальчика. «Ну ничего, гены и здравый смысл возьмут своё», — успокаивала себя Галина.

— Мам, а гречка где? — спросила Наташа у Гали через неделю после свадьбы (жили они поначалу у свёкров).

— Наташа, называй меня, пожалуйста, по имени-отчеству, — строго сказала Галя.

— Хорошо, Галина Александровна, — вздохнула Наташа.

А через месяц приехала тётка Наташи, которая вырастила её после смерти матери (отца у Наташи никогда не было). Огурчиков привезла, варенья, сметанки… Пришлось стол накрывать.

— Спой, Натаха, — попросила тётка, и Наташа спела.

Звонкий, чистый голос поразил свекровь и несколько примирил её с происходящим.

— Ладно, ехать надо, сваха, — сказала тётка. — Права была Натаха: хорошая ты, Галка, баба, хоть и интеллигентная! На свадьбе-то и поговорить толком не успели…

Свекровь, ожидая, чем кончится весь этот нелепый фарс, наблюдала за семейной жизнью своего сына и с удивлением видела, как меняется её мальчик. Наташка с ним как с ребёнком — «миленький мой», «золотой мой», а он и рад стараться: и по дому начал что-то делать, и на дачу вместе с семьёй ездит, когда раньше только и слышали от него, что у него интеллектуальная работа, а для хозяйственных нужд есть специально обученные специалисты.

— Молодец, Наташка! — говорил свёкор Галине. — Взяла нашего оболтуса в оборот.

И друзья, с которыми раньше шатался бог знает где по барам, теперь приходили к ним в дом: Наташка стол накроет, накормит всех, посидит с ними.

— Пусть лучше под нашим присмотром, — объясняла невестка свекрови свои действия. — Хотя скоро ему не до друзей будет!

Наташа усмехнулась и погладила живот.

Ходила Наташка легко — свекровь радовалась: в их женском коллективе каких только страстей про беременных не рассказывали, а через девять месяцев родила дочку, потом через два года сына.

— Ну как там твоя деревенщина? — спрашивали у Галины на работе.

— Да нормальная девчонка, — сердито отвечала Галина, досадуя на себя за то, что, не разобравшись как следует, рассказывала всем о необразованной невестке.

А так-то если посмотреть? У Вали дочка до сих пор принца ждёт, у Оли — развелась давно, а наша — и мать отличная, и хозяйка замечательная, и на работе ценят. Слышала Галина, когда внуков из сада забирала, как заведующая говорила одной из мамаш:

— У Натальи Петровны группа не резиновая, всех детей к ней не устоишь!

А уколы ни одна медсестра так не сделает, как Наташка:

— Потерпи, Галинсанна, потерпи, миленькая!

А ведь совсем не больно!

Прошло пятнадцать лет. На очередной годовщине свадьбы сына радовались Галина со свёкром, глядя на сына с невесткой: внуки замечательные, своя квартира, а отношения — как в первые годы брака. И тётка Наташина здесь же, друзья сына, коллеги Наташи.

— Спой, дочка, — обратилась свекровь к Наташе.

— Сейчас вместе споём, золотой мой, ты нам музыку включИшь? — позвала она мужа.

— ВключИшь, мама? — спросила она у свекрови.

— ВключИшь, дочка, — улыбнулась свекровь…