Сегодня фотографии не жгут.
Нажав Delete, из памяти стирают.
Всего-то дел — на несколько минут,
Меж завтраком и первой чашкой чая.

Не дрогнув, отвечаю на вопрос:
— Уверены, что удалить готовы?
— Да! С глаз долой, а душу — под наркоз…
Так ей и надо, дуре бестолковой.

Огня не будет… значит, и золы.
Лишь кластеров несовместимых хаос.
Ещё вчера на фото были мы,
Сегодня даже пепла не осталось.

—Я помню, однажды обедая с семьей в ресторане, увидела, как Майкл взял крошки из своей тарелки и положил их в карман рубашки. «Майкл, что ты делаешь?» — спросила его я. В этот момент крыса высунула свою голову из кармана Майкла, и я получила свой ответ. Майкл разводил крыс, пока мы жили в Беверли-Хиллз. Мы жили в районе, где было много всякой растительности, и я видела больших коричневых крыс, снующих среди плюща и кустарников. Через некоторое время, я была удивлена, увидев что крысы, казалось, поменяли цвет. Некоторые стали частично белыми, несколько совершенно белыми. Потом до меня дошло, что Майкл выпускал своих белых крыс во двор, и они спаривались с дикими крысами. Я никогда не разговаривала с Майклом о его проекте спаривания, но когда мы переехали в наш дом Энсино, я сообщила ему: «Твои крысы не едут с тобой»

—Из-за, того что мальчики не могли посещать школу, мы наняли госпожу Файн в частные учителя, она отправилась на гастроли с группой. Любимой темой Майкла была география. Он также увлекался искусством, историей и культурой. В то время, как его братья отдыхали, Майкл отправлялся в музеи и галереи, погружаясь в культуру города, который они посетили. И госпожа Файн и ее муж, пианист, также подружился с Майклом и вдохновили его полюбить литературу. Когда, господин Файнз ушел из жизни, он оставил свое ценное фортепиано в качестве подарка для Майкла.