Меня не так много волнует на свете, конечно же, мама, и папа, и дети, конечно, любимый, и все, кто с ним рядом, и город за шторой, и ливней ламбада, и те, с кем молчим мы так красноречиво, и те, с кем училась, и те, кто учили. И те, кто помог мне, когда было тошно, и точки на карте, где всё уже в прошлом. И те, кто живёт под угрозой обстрела, и те, чья работа быть мудрым и смелым. Волнуют бедняги, застрявшие в лифтах, волнует когда прекратятся конфликты, агрессия в школах, июль в комьях снежных, и немощь, которая так неизбежна. И очень волнует, что жизнь — словно ветер, и всё ещё нет панацеи от смерти, и химия в каждом втором помидоре, и в сорок ни стимула нет, ни здоровья. И хочется знать, что всегда будет утро, хорошего — годы, плохого — минуты, и тем кто ушёл по фарватеру в вечность — пусть лёгким окажется путь этот млечный. А нам, на земле, вдоволь солнца и пищи, и не было страшно, и не было нищих. Смотреть очень стыдно в глаза ветеранам, за что воевали, за что ваши раны, страна победивших, но всё очень сложно, и ноет душа, и так хочется, Боже, не то, что гарантий, а только бы право на мирное небо, и мыслить бы здраво. И чтобы с утра — без трагедий в газете, меня не так много волнует на свете.