Человек молчал, прикрывшись большой газетой. Но из этого укрытия шла такая волна, что я волей-неволей повернулась в его сторону. Начала всматриваться. Человек внешне не реагировал, но его энергия нарастала, вовлекая меня в эту неожиданную игру. Я вынуждена была атаковать, а он — сопротивляться. Оборона казалась вечностью, хотя длилась не больше минуты. Наконец он поднял голову и перехватил мой широкий взгляд. Это была капитуляция.

В старинный особняк на прощальный концерт музыкант принес виолончель времен Страдивари. Тело инструмента, которого ласкали многие талантливые руки, обрадовалось новой возможности соблазнить музыкальных гурманов. Искушение было слишком велико. Я прослушала первое отделение, а в перерыве упала ниц, чтобы найти самую верную точку для снимка нетленной красавицы на цифровой фотоаппарат.

В камерном зале — концерт для любителей тонкого музыкального искусства. В первом отделении — томные флейта и фортепиано. А за ними юный тенор в черном фраке с длинными смоляными кудрями. Антракт с ритуальным бокалом шампанского, словно мостик во второе отделение — другую половину мира, белую и звонкую, где блондин-баритон в светлом смокинге и его бравурная ария.