Ночь свернулась анакондой. Сердце жмет кошмар под утро:
Тяжким звуком канте хондо тварь без глаз читает сутру.
В масках лиц застыли в рамах звери бешеного века,
манекен с витрины храма — точный слепок человека.
На пороге тьмы и света бьются огненные кони.
В мире Бога больше нету ни в душе, ни на иконе.
В ледяных стрекозах страха — хищный дух.
Живой мишенью
чья качается над плахой голова на тонкой шее?
Сквозь волшебный шар хрустальный чьи глаза на нас глядели?
Небо — из дамасской стали, голос истины — подделен.
Я уже себе не верю: ныне, присно и вовеки —
Человек с глазами зверя? Зверь в обличье человека?
Плотоядными цветами смотрят дети с черных грядок.
Дьявол Библию листает.
Мир во зле.
Навек — порядок.
Нет границ.
На картах строгих — ни Америки, ни Польши.
Дивный мир.
И только Бога — слышишь? — нету в мире больше…