Однажды у меня поехала крыша и, по какому — то наитию свыше, я ее удерживать не стала, а совершенно спокойно изнутри созерцала. Я жила с этой крышей с рождения, но, к своему удивлению, ничуть о ней не жалела, признаюсь честно, она мне давно надоела. Крыша не давала радоваться жизни, мешала простору мыслей, звезды и те горели тускло в небе и весь мир смотрелся гораздо бледнее. Зато сейчас у меня с космосом прямая связь, говорю об этом, совсем не гордясь, а, значит, раздвинуты границы сознания, что очень полезно для самопознания. В общем, живу как птица вольная, плюю с самой высокой колокольни, на тех, кто крышу вновь пытается приладить, я всем довольна, мне на мозги ничто не давит!!!

Спит шуршанье тараканье и заплинтусье… Беспечно
Суетливое дыханье и согретое запечье.
На заласканных полатях, до чего же это мило,
Спит безумие в объятьях блажи, чмокая счастливо.
Спят намеки, чихи, взгляды… Спят насмешки и обиды…
Лишь поэт не спит, в догляде рассылая в ночь флюиды.
Им, беднягам, всё не спится по обычаю, слыхали?
Им обычно давят выси в это время в лоб моралью.
Как? А просто — шлют прелестниц — муз вихлястых в платьях пенных
Ростом с палец — то известно от поэтов и военных.
…У поэта нынче муза безнадежна, как проказа.
Иль душа в грудях медузья, иль обидел кто отказом.
Он — Хочу героев славить! Он — Готов на всё на свете!
Он и боль и камень сплавит в суть-трагедию, за этим,
… показать весь текст …