Ярко-рыжая хвоя. Красивый, но мертвенный цвет.
Я подумал, смолистую ветку в руках теребя,
Что под кронами сосен, желаю того, или нет,
Сколько б лет ни прошло, всё равно вспоминаю тебя.
Этот день я до мелких деталей припомнить могу
(Удивительно скроена глупая память людей):
Стрекотанье сороки, собачьи следы на снегу
И опавшие шишки в поднявшейся талой воде.
Наблюдая, как ветер твоё закрывает лицо
Своевольными, дерзкими прядями рыжих волос,
Я тебе объяснял, что строптиво судьбы колесо,
Но, конечно же, сбудется всё, что ещё не сбылось.
Я тебя умолял, что не надо решать сгоряча,
Я просил извинений за ревность без веских причин,
Убеждал позабыть о дурном и сначала начать,
Нёс совсем уж нелепое что-то про счастья ключи…
Ты колючую ветку сломала движеньем руки,
Объяснила, что любишь без памяти, но не меня,
И ушла по тропинке, небрежно смахнув со щеки
Непокорные, дивные волосы цвета огня.
Сколько можно терзаться прорехами в ветхой судьбе?
Слава богу, я к давнему прошлому нынче глухой.
Но с тех пор обречен всякий раз вспоминать о тебе,
Увидав порыжевшие иглы на ветке сухой.