За устремления души расплата в этакой глуши
Рассвет над пропастью кастрюльный*,
«Вставай, позавтракай, до вече…»,
Раздольем пьяная дорога, народ от самого порога,
То охмелённый и разгульный,
То человечный.
— Не разбазаривай восторг, — восток нечаянно исторг,
Надеждой утро ублажая,
— А мне на радость всяко хватит.
Не расхолаживай порывы, не выхолащивай надрывы,
Сгребай для жизни урожаи —
Хлеба и страсти.
Часы уносятся, спеши отдать спасибо, совершив
Вседневный подвиг до пяти,
Когда попросят, то и больше.
Здесь, несмотря на невозможность, на ять прожить не так уж сложно,
Простор имея, аппетит
И слово божье.
Суди чудачества погод на дню не раз, вздыхая — Вот,
Я говорил, никто не верил,
Нутро пророчески болело.
Ещё приснилося давече, босой я, будто, — выйти не в чем,
Но вышел всё же в эти двери
В костюме белом.
За обнажение души награда в этакой глуши —
Закат брусняный**, мной любимый,
В тиши не сведанной — со звоном,
«Пришел», «устал», «блины и гречка», «эх, хорошо, схожу на речку…» —
И девы горестные — ивы
Мечты посконной.
*красно-рыжий цвет, медный
**цвет брусники