Отстукивал поезд на север свой путь.
Супруга уснула. Муж вышел курнуть.
Он вовсе не думал, и только курил.
Он, даже в обиде, ее не корил.
Вначале пытался понять, почему,
Надеясь, что эта беда — по плечу.
Затем — растерялся, потом — просто, сник,
Вдобавок прочел своей милой дневник…
И стало лицо от позора краснеть,
И трудно дышать, невозможно смотреть.

Он вовсе не думал, он просто, курил,
И, даже за это — ее не корил.
Он так понимает супругу! Жену!
Азарт, любопытство — знакомы ему.
И только за слепость себя растерзал:
Ну, как не заметил! Ну как не узнал!
Ведь ночью она, прижимаясь к плечу,
Шептала: — …мне мало, я снова хочу…
А он улыбнулся: — вот выдумки баб!
Вздохнул. Отвернулся. В ответ — только храп!

Он молча стоял у оконных перил,
Уставясь во мрак, бесконечно курил.
Как накипи камень всю душу покрыл,
Но, даже теперь, он ее не корил.
Отстукивал поезд из Крыма свой путь:
Забудь-позабудь, да забудь-позабудь.