2

Холодной и неблизкой никому
Проснулась я. Звезда сверлила тьму.
Хотелось пить. Я раскрутила краны —
И левый кран в потемках истекал
Венозным дегтем незажившей раны,
А правый из своей среды толкал
Артериальный ток. Из голых скал
Бежит на мерзлый камень кипяток,
Как эта кровь…
К утру на мой звонок
Явился он. Сырой брезент прикрыл
Округлости его упругих крыл.
— Лишенный быта мир, — он говорил, —
Имеет связь с хранимым вами бытом.
Кровь хлещет в мир из всех подземных пор,
И можно задержать ее напор,
Лишь воскресенье даровав убитым.
Я долго вслед за ним в потемках шла,
Порой касаясь твердого крыла.
Нагие, обагренные тела
На отмелях лежали, леденея.
Я подходила, щурясь и бледнея,
И в каждого вдыхала из груди
Тревожный воздух. Странный проводник
Шептал над воскресавшими: «Иди!» —
И чистоту себе вернул родник.
Один склонился на мое плечо,
И тело, так недавно ледяное,
Вдруг стало нестерпимо горячо.

Светало. Нас опять осталось двое.
— Благословенны все твои дела!
— Молчи, забудь! Я сделал много зла
И сделаю… Но ты меня спасла.