Беда не в том, что мы осуждаем других, вешаем ярлыки. Беда в том, что считаем, что имеем на это право.

Утешай людей. Ругать-то их есть кому,
а вот утешать некому.
Утешай!

Когда меня спрашивают, помню ли я тех, кто причинил мне боль, я честно отвечаю, что помню… память-то пока не отшибло…
Я помню этих людей, но их больше нет в моём сердце, а значит, нет и боли…
Мне всё равно…
Зато в моём сердце навсегда останутся люди, которым боль причинила я…
И вот эта боль всегда со мной…
От неё не избавиться…
Помните об этом, ребята, прежде чем кидаться необдуманными словами, или решаться на поступки, в которых будут пострадавшие от вас…

Люди торопятся в «завтра», чтобы там тосковать о «вчера».

А может быть вечность похожа на песочные часы, в которых вместо песка — время. И вот пересыпается оно сверху вниз мгновениями, днями, годами, столетиями, тысячелетиями… А потом невидимая нам рука переворачивает эти часы и снова пересыпаются вниз мгновения, дни, года, столетия, тысячелетия…

Быть честным человеком трудно. Быть честным перед самим собой трудней вдвойне.

У времени нет времени на остановку мгновений.

Уходит время и забирает с собой людей. А, может быть, уходят люди и забирают с собой свое время.

Бывает, попадешь на цитату 3−4-5−6-летней давности и читаешь в комментариях диалоги тех, кого уже давно нет на сайте, а ты помнишь как с ними общалась…

В чём недостатка нет, так в поводах для грусти,
Которая слышна в любом древесном хрусте
И в шорохе тропы, листом покрытой палым.
Причин грустить, увы, полным-полно, навалом.
Не повод ли, что свет в наш край приходит поздно,
И что резона нет просить о чём-то слёзно,
И что прошли лета в невесть чего поимке,
Что нынче я не та, что на вчерашнем снимке.

Каждому дано в жизни испить свою чашу счастья и бед. Кто-то пьёт маленькими глотками всю жизнь, кто-то — залпом. И никогда мы не поймем по-настоящему ни сладости, ни горечи чужой чаши. Не поймем, потому что «вкусовые рецепторы» у всех разные.

Мы встречаемся и не можем встретиться, потому что мы ищем только для себя. Мы смотрим и не можем увидеть, потому что нам важнее, чтобы увидели нас. Мы слышим и остаёмся глухими, потому что мы хотим сказать, а не слушать. Мы влюбляемся и не способны любить, потому что нам нужно, чтобы любили нас.
А всё предельно просто: смотри, слушай и люби сам. И тогда происходит величайшее из чудес: человек напротив открывается в невероятной красоте своего сердца. И твоё собственное сердце преображается… И вот тогда только и происходит встреча…

Мысли как бабочки порхают себе и то одному на плечико сядут, то другому. Бывает, что схожие мысли почти слово в слово независимо друг от друга приходят в головы разным людям. Кому-то раньше, кому-то позже. Значит ли это, что тот, кому мысль пришла в голову чуть (или не чуть) позже не является ее автором? Для меня вопрос риторичекий. Я думаю, если он придумал ее сам, независимо ни от кого, значит автор. Другое дело — плагиат. Плагиат — это сознательное присвоение себе чужого произведения, чужих мыслей. Если речь идет о стихах или прозе — это доказать легко. А если это короткое высказывание и единичный случай, а не система, то, мне кажется, надо придерживаться презумпции невиновности и не стремиться огульно обвинять человека в воровстве чужих мыслей. Если, конечно, речь не идет о широко известной цитате из классиков старых и новых, которая известна настолько, что и гуглить нет необходимости.

Когда тебя обещают полюбить за перечисленный список твоих изменений, отказов от того, что тебе дорого, и согласия всегда быть удобным — внеси обещателя такой любви в свой чёрный список, не подлежащий разблокировке…

И не думай, что ты потерял шанс на любовь…
Его там не было…
Ты потерял шанс на зависимость…

От счастливых людей тебе не прилетит ничего, кроме счастья…

От много переживших — ничего, кроме мудрости, понимания и поддержки…

От озлобленных, нереализованных, пассивных в собственной жизни прилетит то, что, собственно, всегда и прилетает: едкая критика, нетерпимость, попытка обесценить всё, что ты делаешь, и уличить в тех грехах и несчастьях, в которых они погрязли сами…

Анализируйте, ребята, прежде чем принимать на свой счёт.

Жизнь открывается с совершенно иной стороны, когда ты вдруг отчётливо понимаешь, что ни одно страдание не останавливает её…

Я впервые столкнулась с этим, когда занялась паллиативной психологией, посттравматической реабилитацией, работой с людьми, чьи возможности ограничены…

Опираясь на стереотипы, я готовилась к трагической практике…
Я думала, что меня ждут бесконечные слёзы, горькие исповеди, непрекращающееся отчаяние…

И они были… но в разы меньше, чем жизни живой, яркой, пронзительной, прох…
… показать весь текст …

Дни и ночи сменяются на земле и уходят, полные своей мимолетной прелести, дни и ночи осени и зимы, весны и лета. Среди забот и трудов, радостей и огорчений мы забываем вереницы этих дней, то синих и глубоких, как небо, то притихших под серым пологом туч, то теплых и туманных, то заполненных шорохом первого снега. Мы забываем об утренних зорях…
Мы забываем о многом, о чем нельзя забывать…

Порой так хочется закрыть на очевидное глаза…

Я не знал, что этот день станет одним из лучших моих воспоминаний. Никогда не знаешь. В этом вся штука. Ты никогда не знаешь, какое время будет для тебя важным потом, когда пройдёт.

Мы разучились писать письма. Дышать запятыми, отдыхать между строк, слушать тишину многоточий…
Как жаль, что мы так и не узнаем почерка друг друга… Не сможем насладиться ритмом, размером, затактами, синкопами и бриджем…
Модуляция… какой восторг! Повышение всего лишь на пол тона… эти пол тона ни с чем не сравнить… Когда буквы из крупных, гладких, почти каллиграфических, вдруг становится спешащими, заикающимся, мелкими…
Когда кажется, что первое «Здравствуй» начала писать одна твердая рука, а последнее «Жду» — закончила совсем другая, мягкая, дрожащая… В этой разнице — вся прелесть, вся соль пролившегося на бумагу ожидания…