Ты выходишь на склон. Истончается день. Тени ищут длину.
Оседая в глазах, истекая теплом, солнце глохнет в пыли.
Ты выходишь один, за тобой — только тень в неотвязном плену.
Ты выходишь на склон, и на склоне стоят ковыли.

Ты увидел ее, эту странную жизнь, ты стоишь, замерев:
Словно духи земли отыскали ходы в каменистой коре
и выходят, струясь, обретая длину и ловя ее след,
как слепые огни на незрячих свечах, лижут свет.

Вспоминая на вкус, вспоминая на слух, вспоминая на цвет
и стелясь на ветру…
… показать весь текст …

Светло ль внутри фонарного столба?
Светлей, чем в телеграфном, что ль?..
Судьба
нам не дала иметь в себя окно.
Как жить внутри себя, где все темно?
Как заглянуть снаружи в эту тьму,
где ни окна неясно почему,
ни лампочки, ни свечки и ни зги,
куда ни кинь, ни глянь, ни побеги,
там только тьма и беспросветный мрак
Как жить в таком внутри себя?
Никак.
Вот и живем снаружи да вовне,
дрожа от страха больше, чем от стужи,
… показать весь текст …

Проделывая дыры в пустоте
и освещая тьму лучами мрака,
однажды ты подходишь к той черте,
после которой нет пути, однако
есть «нет пути», и в это «нет пути»,
пускаешься, не двигаясь, поскольку
в нём некуда и некому идти,
там дыры в пустоте и тьме — и только.
Там «нет конца» — не полный, но почти.

Помню, в детстве была у меня шоколадная лошадь,
здоровенная, сантиметров под тридцать, наверное, в холке,
весом с древний утюг, хотя, как потом оказалось,
совершенно пустая была. Пустотелая, в смысле.
Тетка мне в третий мой день рожденья ее подарила:
в Минвнешторге работала, там и купила, в буфете.
Лошадь я полюбил всей душой, и ревниво, и страстно,
есть не смел и другим не давал даже думать об этом.
В общем, добрых полгода прожила у меня моя лошадь,
вся заветрилась, бедная, серой обклеилась пылью.
А потом ее кошка с подоконника как-то спихнула —
полагаю, нарочно, ревнива была наша Мурка.
Мы собрали останки, омыли и быстро умяли.
Я рыдал безутешно, но ел ее вместе со всеми…
… показать весь текст …

День за днем, день за днем
море гонит волну.
Редкостное занудство.
***
Любовь, любовь,
как ты щедра,
идиотка!
***
— Быть или не быть?
— Интересно!
Он еще и перебирает!

Я полон памятью тебя, налит до края,
все, что случилось, не сбылось, что стало, помню
и не отдам за все грехи любого рая…

Ну полно, полно…

Чтобы забыть тебя, мне надо много больше.
Такую плату мне одна лишь смерть заплатит.
Мне хватит этого и до конца, и после…

Ну хватит, хватит…

Да, я все помню, не забыл. Не в этом дело,
а дело в том, что утром снится, ночью будит.
… показать весь текст …

Вот мы пишем, пишем письмена свои на воде,
чтоб они уплывали к народам с течением вод,
но становятся воды, цветут и гниют. И в беде
опускаем мы руки тогда и бормочем: — Ну, вот!

А потом мы пишем свои письмена на песке,
чтоб они на века здесь остались, окаменев.
но приходит ветер и сдувает их, и в тоске
мы не в силах скрыть разочарованье и гнев.

И тогда на бумаге мы пишем свои письмена,
знак за знаком плотно их располагая в ряд,
чтобы они сохранились на вечные времена
потому что рукописи, гов…
… показать весь текст …

Ничего не возьмёшь, не засунешь в карман,
ни в компьютер всеядный карманный —
эту просто листву, этот просто туман,
этот день просто хмурый, туманный —

эти вещи, с которыми сделать нельзя
ничего, только помнить и помнить,
как шуршала листва, как слоился, скользя,
дым в тумане, вникая до комнат,

и, качаясь, сквозь дым плыли разум и дом,
сквозь пустоты тумана и прутья,
и дышалось легко, и писалось с трудом,
в простоте пробиваясь до сути,
… показать весь текст …

мишки с севера шлют приветы братанам в сосновом бору
целый день брожу неодетый всё надеюсь что не умру
жидковато как символ веры

мушкетеры как кошки серы, мушки с сыра забыл накрыть
господа каскадеры и офицеры сорок лет спустя в стаканы водяры
посошок на троих разлить

и не чокаясь не хорохорясь просто молча принять на грудь
эту тягость и злую горечь за давно уж не добрый путь
на котором не стать моложе —

это иго твое о Боже если честно мне тяжело
телу стало довольно тесно, а в душе не осталось места
… показать весь текст …

Вечность — это очень просто,
бог — ему что век, что год…

А вот кто не то что по сто —
лет по семьдесят живет,
как ему плюс-минус десять
до инфаркта протянуть,
подышать еще, поездить,
попи… ть с кой-кем-нибудь.
Вот бы как бы бедолаге
повернуть бы время вспять
и — хотя бы на бумаге —
горстку лет прожить опять!
… показать весь текст …

Человек деталь пейзажа,
а печаль деталь портрета.
О деталях натюрморта
можно в следующий раз.

А деталь его печали
водка или сигарета,
или, скажем… но о прочих
тоже в следующий раз.

Человек погряз в деталях:
детях, жёнах, бывших жёнах,
просто бабах… Но о бабах
плотно в следующий раз.
… показать весь текст …

Счастье? Щас те!

Слова имеют значение, равное скорости звука,
умножить на силу мысли и разделить на время подумать.
Неизъяснимо величественно, например, слово «С-сука!»,
произнесенное сразу в ответ на «Т-твоюмать!»

Очень хороши «Сам говно!», «Пошел ты!..»,
по-своему недурно «Только для белых!»,
но лучше — «Бей жидов (армян, негров, желтых,
рыжих, голубых)!», вообще: «Бей их!»

Впечатляют «Всегда готовы!», «Ура!» и «Нате!».
«Разве я пастырь?..» сильней, чем «Где брат твой, Авель?..»
И уж совсем никуда «Боже, почто оставил?..»:
вялая мысль и слишком велик знаменатель.