Моя дорогая, циничная тварь,
Чернее смолы твое странное сердце,
Душа ледяная, а в голосе — сталь.
В глазах же — святая невинность младенца.
Приятно глядеть в них, и сладок обман
В твоих поцелуях, змеиных, искусных.
Иду в никуда, вкушая дурман
Любовных утех, веселых и грустных.
И, вдоволь упившись холодным вином,
Сорвем с себя маски, одежду, стыдливость.
Умоемся вместе запретным огнем,
Стеная навзрыд и теряя невинность.