я — бессмертная инь, сердце медное.
ты чертовски красив, куришь медленно,
мы вдвоем у костра, ночка лунная;
хочешь смерти моей —
поцелуй меня.

Представляй, как тих полночный город,
В тысяче домов моё окно,
За которым приоткрыты шторы,
Комната освещена луной.
Представляй, как я впадаю в бездну,
Наполняясь рифмами дождей.
Я прольюсь стихами и исчезну
В наших снах.
Целуй меня нежней.

Copyright: Осенний Джаз

нарисуй мне свой мир, огражденный от тысячи взглядов,
покажи мне свой город, светящийся морем огней,
обними мои плечи ласкающей нежной прохладой,
расскажи, чем наполнены сны полнолунных ночей.
продолжайся во мне перманентно сердечными ритмами,
переборами струн ненаплакавшейся души,
отголоском несбывшихся снов, стихотворными рифмами,
вихрем прошлых иллюзий грядущее разворошив…

Copyright: Осенний Джаз

Нет никого, чёрт возьми, кто похож на тебя
Неповторимости блеск освещает твой путь.
Зная об этом и рядом прожить не любя —
вырвать…
нелепо разбить…
навсегда зачеркнуть!

Copyright: Осенний Джаз

Твои губы так близко, что можно сойти с ума
от желания безумного нежности и любви.
По сравнению с чувствами космос ничтожно мал.
Наш полёт продолжается. Это не остановить.

Мы, назло гравитации, падаем только вверх,
за пределы возможного, логике вопреки.
Бесконечно останемся в той высоте навек,
не теряя баланса и не разжав руки.

Copyright: Осенний Джаз

Слушать дождь и думать всю ночь о ней,
О такой сводящей с ума весне,
Любоваться бликами на стене
В хороводе уличных фонарей,
Затаиться в призрачной глубине
Мыслей, утонувших в сухом вине.
И чем глубже в них, тем ещё нежней
Отголоски в вечность ушедших дней.

Copyright: Осенний Джаз

Я никому тебя не отдам
жаркому солнцу ль, могучим льдам,
мягкому штилю, седым ветрам,
пылким объятиям лета,
нежным шелкам проливных дождей,
скучной рутине насущных дел,
шёпоту ласковому ночей,
первым лучам рассвета.
Если идти, то всегда вдвоём
прямо, навстречу и напролом.
Преодолеем и переживём
вместе невзгоды эти.

Copyright: Осенний Джаз

У нее — тонкий чувственный рот, в рукаве — рок-н-ролл. Пыльный город спускается вечером в низкий бас. Это лето — язычество, в жилах вскипает кровь, разномастными языками наполнен бар. Выбирай себе верные путь, города и пульс, чей-то хрупкий запястный звон на лету лови. Тонкий рот ее сипло поет, что пропал ты — пусть, ведь любая из песен, конечно же, о любви. Вечер сед, словно в дыме сигарном идет ко дну, пальцы входят под струны, под сердце и до нутра. Это лето — вдыхать с тобой общую тишину, опускаясь на простынь в четыре часа утра.

Терпкий голос поет — словно в чьем-то бокале лед, оплавляясь губами, ласкает стеклянный край. Это лето я угадаю с двух первых нот.

Делай громче меня.
Прикасайся ко мне.
Играй.

Соль поцелуя забыть не сложно.
Сложно его терпеть.
Я убивала своих наложниц,
Веря, что эта смерть —
Повод лишиться чего-то кроме
Крепкой любви в постель.
Я ошибалась в вопросах крови,
Но не в вопросах тел.
Горечь обруганных оправданий
Сажей умытых глаз
Я обнажала себя годами
Думала, что спаслась
Верила в то, что предел настанет
И, наступив, лишит
… показать весь текст …

Дорогой мой, под этой осенью не вмещается нежность — в общий регламент, любой поцелуй — в момент. Телефонные разговоры не возвращаются -цепь коротких гудков каждый раз означает смерть.

Дорогой мой, мы коротим, рассыпаясь искрами. Перерезаны горла держащих нас проводов. Только пара минут на молчание — если выкрали. Только шанс приласкать меня словом, когда готов.

Дорогой мой, сегодня я выйду одна на улицу. Если что-то меня в тебе просит — иди на риск.

Ни в какой из вселенных мы больше не поцелуемся. Только там, в глубине, эта нежность ещё горит.

когда снисходит свет на дно сетчатки
по лестнице зажженных фонарей
сознание и сон играют в прятки
в пустых дворах давно минувших дней
и заполняя меру лунных пауз
тягучим боем гулкого себя
опять ищу глазами белый парус
на горизонте завтрашнего дня
там на обратной стороне рассвета
пустыня незаполненных страниц
там тьма начал и хаос буйства цвета
полярного сияния границ
прочерченных изломами торосов
застывших чувств бессмысленных потерь
… показать весь текст …

А когда я признаюсь в какой-то любви,
за окном будет серый какой-то рассвет,
будто он из мохера какого-то свит —
как гнездо серых птиц. Не каких-то там, нет.

Эти серые птицы поют по ночам
о каких-то, порой непонятных, мирах.
Эти серые птицы под осень стучат,
голося на каких-то своих языках.

Их услышу в какой-то двухтысячный раз.
Ты меня поправляй, если что-то не так.
Эти серые крылья в каких-то там, нас,
обязательно есть — для каких-то атак
… показать весь текст …

Я не уверен, что мне здесь рады. На этом свете так мало места.
Мы ищем правды, ведем парады, а я мечтаю вернуться в детство,
Где много счастья и мало боли, где все проблемы решат другие.

Я просто вижу свои ладони и разрезаю узор из линий.

Я не уверен, что все мы живы, но если дышишь — подай мне руку.
Здесь так красиво, мы так красивы, давай убьем эту дрянь-разлуку,
Давай уедем от всех агоний куда-нибудь в Амстердам и Польшу.

Я просто вижу твои ладони и так боюсь не увидеть больше.

Я не уверен, что завтра встану, что буду так же дышать и видеть.
Ты так болишь в этих старых ранах, я так хочу тебя ненавидеть,
… показать весь текст …

Говорит ему, говорит ему, говорит: Барселона вчера в пух и прах разнесла Мадрид, На Таганке митинг, народ третий день стоит, Снегопадом накрыло город, в окно сквозит, Я простыла, пью молоко, я хриплю, ты слышишь?

На помойке нашла кота, ему говорит, Накупила сосисок — он мордочку воротит, На спектакль ходила — про Еву и про Лилит, Выдыхает ему себя — не хочу — бери, Обретает форму, характер, привычки, ритм, Обрела покой — но об этом ведь не напишешь.

Рассказала свой сон — ей снится она парит, З…
… показать весь текст …

я люблю тебя.

тучи. ветер. шелестящий осенний лес. за кого ты уже в ответе под тяжелым плащом небес? «все пройдет — и огонь, и трубы», — говорили мне ["выпей чай"!]. на душе 43 простуды. на листе 45 начал. я люблю тебя. едет поезд от Калькутты и до Дели. рельсы, словно гигантский пояс, обмотали скелет Земли. за плечами — Москва и Дублин, боль колючая под ребром. ты кого-то целуешь в губы под звенящую песнь метро. по ТВ начинает Познер [значит время — почти что ночь]. едет поезд из Праги в Осло по плато из болотных почв. я люблю тебя.
бра и звёзды.
листья, ветер и небеса.
едет поезд из Фресно в Бостон
[в незнакомые адреса].
я уже не ловлю глаголы
на начало карандаша.

если ты разлюбил наш город,
как же я в нём могу дышать?

Заползаешь в такси, отрезаешь шлагбаумом день
И несешься по встречной в октябрь: бесшабашный и пьяный.
Город зябкими пальцами ночь натянул набекрень,
Растревожив толпу и по парам швырнув на диваны.
Закрываю глаза… Долбит в рёбра эмоций хардкор,
Дико мерзнут колени в прорехах изодранных джинсов.
Послевкусье дурацких желаний, похмельный минор —
Чертов микс из стандартных наборов и пафосных смыслов.
Ты любил меня так, что от губ оставался ожог,
Рвался голос в волокна, зависнув в дрожащей гортани.
Я хлебала тебя до озноба… /Над городом смог…
Словно выхлоп от наших затянутых в узел дыханий./
От желания сжаться в пружину в горячих руках
Раздирает нутро и скребет обезумевшей кошкой.
… показать весь текст …

всё закончится, знаю, простецким полётом в бездну, нераскрывшимся — как и водится — парашютом. коль скажу, что люблю тебя, пошлым словцом не брезгуй, отвечай запасёнными фразой и парой шуток.

на последних секундах владеющий как мячом (и мнимым шансом сравняться) напорется на подножку, так и я, ощущая попытку отмстить никчёмной, проиграв, попаду — как обычно — из слов под нож твой.

мы расстанемся — ясно — вода этот камень сточит, всё забудется (первым уйдёт-то кто? я ли? ты ли?) жизнь начнётся по-новой. так, как и должна бы: с точек. только мы с тобой снова прощаемся с запятыми,

Сколько лет, сколько зим… Вот ведь как неожиданно.
Мы смогли друг без друга и жить и дышать…
Говоришь, что вернуть бы на часик то время. но Я тихонько молчу, обо всем, что не жаль…

Что теперь превратила в далёкие мелочи
И смешные сюжеты колдунья судьба…
Для тебя я останусь той маленькой девочкой,
Что когда-то безумно любила тебя…

Мне нужен лук деревянный и стрелы… Я б защищала тебя, как умела.
Пара сандалий на тонких подошвах. Тёртые джинсы и пояс из кожи.
Мне нужен голос… тихий и точный — пела б тебе колыбельные ночью.
Нервные пальцы ладоней тревожных — плечи сжимать и ласкать осторожно.

Мне нужен голод… дразнящий и мягкий — атлас и бархат, иголки, булавки…
Книг соответствия, рифм наважденья. Крик соответствия, стон совпаденья.
Мне нужен город… спокойный, старинный, чтоб трубочисты здоровались с сыном;
Тёмные крыши, усталые лодки, гордость за вас в напряженной походке.

Мне нужен дом, фортепьяно и ноты, и дверь, чтоб за дверью оставить работу.
Заваривать чай и шептаться вполголоса… ворот рубашки, халатика пояс.
Мне нужен лук деревянный и стрелы… Цепкие мысли и сильное тело.
Женское? Мальчиковое? Никакое? Мне очень многое нужно с тобою.

Мы не будем бить татуировки, зажимая имена в губах, знай, мне хватит силы и сноровки тебя в слабых удержать руках. Знай, я перестала вторить небу и просить прощенья у земли, я бросаюсь к пропасти с разбега, что-то бьется в сломанной груди…
Никогда ничто не повторится, мир прекрасен в кратости секунд, наши обездвиженные лица в галерее чьих-то снов замрут, наши отпечатки пальцев теплых чья-то кожа пробует впитать, и не больно, и совсем не больно, без тебя любить и умирать.
Мы не будем бить татуировки, в клятвах задыхаться по ночам, говорить «люблю» для тренировки — лучше просто искренне молчать. Просто носом в твою грудь уткнувшись, спать, не сожалея ни о чем. Я тебя впускаю в свою душу разрушительным ночным огнем. Я не говорю тебе об этом, не перед кем мне держать ответ.
Ты ворвался в моё сердце светом.
И мне больно видеть этот свет.