Сшиваю ранки рваные края/ края трещат, но держатся однако./
Взрослею тем, что пью теперь коньяк, не раскрываясь розовой изнанкой
Взрослею там, где город лёг в пыли, не поднимаясь века два. Взрослею
В его рассветной спёкшейся крови. Купаюсь в ней. Отчаянней и злее
Шагаю в такт с толпой больших людей, на ровный темп подкручивая сердце.
А по ночам так хочется к тебе, так зло и честно хочется к тебе,
Что рвутся швы над вырезанным детством.

Copyright: Кесслер Оксана, 2013

Представляй: мы бодрые и живые.
Или нет, не так. Мы сначала. Дети.
Мы бежим, смешно расправляя крылья,
не увязнув в блядстве и интернете,
мы бежим куда-то, зачем-то,
в жизни ничего не смысля /и не желая/
и пока не ведаем похуизма,
как простого способа выживанья.
Всё легко и просто: упал — поднялся —
полюбил- признался — послали — плачешь,
без понтов, побегов, побоев, пьянства
/обретая ссученность и незрячесть/,
обрастая бронью, непроницалом
посторонних пальцев себе под кожу.
… показать весь текст …

Я расскажу, что ты есть такое:
ТЫ — пара звуков.Свинцовых.Точных.
Заряд шрапнели одной обоймы, прицельно пущенный в позвоночник.
ТЫ — состоящее из отдельных неразделимых моей системы гортанных хрипов в груди.
Единый и верный смысл в чернильной схеме.
ТЫ — траектория невозврата. Укус, оставленный на предплечье.
Война, разбитая на стаккато дождя. Ты голос. Автоответчик,
не отключаемый на ночь. Ты есть
мазок на глади ЕГО полотен,
координата начала истин,
определяемая из сотен
чутьём особенным, острым слухом, спиной открытой под точный выстрел…
ТЫ — есть смертельная пара звуков, сопоставимая с целой жизнью.
… показать весь текст …

Они приходят каждую ночь и говорят все:
-«Хватит тебе, родная, сопротивляться-
каждое имя наше в тебе клеймом, но плечи задрапировываешь по горло,
держишься ровно, даже вдыхаешь ровно,
будто в тебе не кладбища, но паромы,
которые отправляются к теплой Ницце,
а не к альбомным рифам из наших лиц/ не к адресам нашим, которые обходить бы кругом ли, курсом под штилем на сонный Питер.
будет тебе, родная» — мне говорят они —
-«Быть тебе шхуной, снарядом в штурвале раненой.
Мы в тебе — илом, мы твоё про…
… показать весь текст …

Мне хотелось бы очень чутко тебя хранить от бродячих псов, перекрестков темных, осколков острых, от поездок опасных и от возвращений поздних, от холодной стужи, упавшей за воротник и тянуть тебя прочь от знакомых и чужаков, от незваных гостей, войны, суеты, холеры, от заботы из вне- непрошеной и безмерной, от сумы и тюрьмы, от хищников за углом,
я могла бы сесть рядом, но не прекращать скучать, продолжая выдумывать сотни стихий и бедствий, чтобы быть разноцветным зонтиком у плеча, бормотанием ко…
… показать весь текст …

Век расстояния. Хватит. Пора домой. Просто закрыться в вечность -сломать ключи-
просто растаять, слушать, как за стеной, перерождаясь, прошлое замолчит.
Больше не ставить время на тормоза, не оглянувшись, не обернувшись, не…
Вытравить память- губы -твои глаза -общий с тобой рассвет на седом окне-
Родинку под ладонями, этот бред шепота на страницах полночных книг,
Выжечь из кожи ласку, изрезать плед, реинкарнировать в мрамор (фарфор гранит)
Измолотить до каши суставы дней, давящую виски карусель часов,
Просто исчезнуть — больше — не быть твоей — храмом на фоне клонов простых домов,
Богом твоим карающим за грехи, идолом цвета крови, дорогой в ад —
Хватит, я исчезаю - прошу, беги, в бывшее до меня — на прыжок назад.
Я не хочу быть смыслом — глотком воды — смертью — чистилищем — пристанью у планет
Плакать, стучаться пульсом твоей беды.
Я не хочу любить, не желаю,… не …

Вот так: молитвами у иконы отмолишь — выпросишь,
её, родную, ему под сердцем младенцем выносишь,
качаешь, лечишь, сама не спишь — всё её баюкаешь,
прижмешь к груди, согреваешь, нежишь, стихом агукаешь,
таишь от сглаза, толпы, от шума большого города,
растишь ему её, ластишь, пульсом хранишь под воротом,
она растет не по дням — по вздоху и по звонкам его,
И вот глядишь — за спиною крылья к нему расправила…
А он посмотрит и не узнает. Уйдёт — как выстрелит…
Твоя любовь для него — чужая. И в этом истина.

Ватное небо греется на плечах.
Дождь заблудился в пальцах пустых аллей.
Я почему-то хочу по тебе скучать,
Но о тебе не думать — еще сильней.
Календари снимают по листьям век,
август за августом, как надоевший шарф,
я почему-то хочу напевать тебе
что-нибудь тихое. Голосом снов и трав,
родом из детства, где правда — набор из слов
прямо в глаза и ни буквы — ножом в груди,
в то наше детство, где сложно понять любовь,
но очень просто крикнуть «не уходи».
Мы вырастаем быстро и каждый час
Кто-то срезает доброе за спиной.
… показать весь текст …

Последнее солнце роняет себя на купол, осталось разбиться в тетради в попытках жить.
Из нас не получится даже тряпичных кукол — внутри вместо ваты осколки красивой лжи.
Во благо, во имя… плевать по какой причине мы выбрали этот способ ломать мосты,
Сегодня нет повода выть и бежать на имя. СЕГОДНЯ нет. Нет его. Детка давай, остынь.
Напейся, порви блокноты, смени прическу, купи новый галстук. Не парься по мелочам.
Мы будем прохожими холодно и неброско, похожими только шрамами на плечах
И ровными взглядами, где ничего от наших, умевших когда — то каяться и сжигать
Мы станем мудрее и может быть, веком старше, поймем, что когда — то нам было, кого терять.

Сиротливы черновики.
Пустословны и безутешны.
Сквозь защелкнутые замки
Утекает тепло и нежность.
И теперь в пустоте углов —
Ничего, а оно — не лечит.
Говорят же, что есть любовь…
Но никто не сказал, что вечно.
Сквозняки и остывший чай.
Монитор отвечает пальцам,
Что любовь навсегда offline.
Так что выключи и не парься.
Так что выключи и беги.
Растворяй тишину в мартини.
… показать весь текст …

Всё изменилось, Sweety, my little Кай, тело мельчает для сущности в подреберье,
мы научились друг друга не понимать, не понимать, но чувствовать.
Мы звереем.
К нам приросла повадка читать следы собственных пальцев на спинах так зло и чётко,

что слишком мало нам этой земной войны, нам не хватает звания обреченных,
нам не хватает воздуха вне границ собственных тел и имён не хватает боли —
всё изменилось, my darling, my little Принц, мы одичали, мы стали друг другу волей,
наши с тобой инстинкты — искать приют между когтями, бёдрами и словами.
Время признаться, детка, что «I love you» слишком не то, что мы истинно означаем.