В ярком золоте клен, в тусклом золоте ясень,
И порфиру калина примерить спешит —
Вновь приходит октябрь древним киевским князем,
Лета страсти и зной позабыть нам велит.

Пусть занудливый дождик стучит мне в окошко,
Пусть пронзительный ветер гудит и свистит,
Если, дремля у печки, мурлыкает кошка,
Если чайник пузатый уютно сипит.

Покрылись инеем виски…
Для избавленья от тоски
Возьми стакан, бутылку виски,
Горчицу, хлеб и две сосиски.

Сорос рождает предложение.

Прозрачен, легок, в нем пять букв,
Его достаточно вокруг.
Но вставив гласную одну,
Мы превратим его в страну.
Ее король, врагов разбив,
Изгнал неверных за пролив;
С женою вместе правил,
Которая ему под стать,
И экспедицию — искать
Путь в Индию, отправил.

Коль скоро вы признаёте свою ошибку, дальнейшие объяснения излишни.

Его приметы с давних пор
Сиденье, головной убор.
Но потерявши пятый знак,
Он может быть описан так:
Среди своих зовётся брат,
Не ест мясного, неженат,
Одежд особенный фасон…
Кем раньше был и кем стал он?

Разве душевный мрак, скрытый за респектабельной наружностью, такая уж большая редкость?

Войны, как и сценические произведения, относились к числу излюбленных забав королей. Впрочем, всем подмосткам на свете они предпочитают эшафоты.

Из тревог, хлопот, забот
Уходящий старый год.
Чтоб развеять их как дым
К двадцати прибавь один.
В новый год одарят всех
Счастье, радость и успех.
К нам фортуна повернется —
Не анфас — так хоть бочком.
Всем известно, что зовётся
Двадцать плюс один очком.

Люди готовы помогать тем, кто ни в какой помощи не нуждается, и обходят за версту тех, кому она и в самом деле нужна.

Ложное представление о предмете зачастую вреднее полной неосведомленности

От живописи до политики —
Любую сферу назови —
Необоснованности критики
Критерии у всех свои.

Я, слава Богу, образован: ни о чём ничего не знаю.

Честь подобна лицу — у всех разная.

Я считаю тебя красивой —
Стан твой строен, шаги легки,
Нежный голос с улыбкой милой, —
Я пишу о тебе стихи.

Я считаю себя умнее —
Может я и не прав, как знать, —
Потому до сих пор не смею
Эти строки тебе послать.

Что б там в мире не сталось,
Возвращаясь с работы,
Позабыв про усталость
Созерцаю пейоты.
Тот, кто в курсе, не станет
Ни мешать, ни перечить.
Средь видений растает
Лофофоровый вечер…

Укладки, стрижки, внешний вид…
Попробуй, побывай в их шкуре!
Что мужику: нетрезв, небрит,
С причёскою «голяк в натуре».

И все, что они говорят — вечно живущие ангелы и умирающие дети, — все так значительно, что я слова их пишу длинными курсивами, а все, что мы говорим, — махонькими буковками, потому что это более или менее чепуха.

По небу плыли облака,
Мы повстречались на О-Ка.
В любви признался я тебе
Под видео на Ю-Тюбе.
Ах, не забыть нам, милый друг,
Свиданий наших на Фейс-Бук.
А как уютно было нам
С тобой вдвоём на Инста-Грам.
Мне нужно в детский сад, пока!
До скорой встречи на Вэ-Ка!

Для падишаха дань грузили.
Стоял ишак, впряжённый в воз,
Стоял на месте и не вёз,
Хотя его вовсю бранили.
Неспешность действий ишака
От мудрости недалека,
Его пример — другим наука:
Покуда постоит ишак
Быть может сдохнет падишах.
И есть же лебедь, рак да щука.