Почему они любят глупых

Мы читаем ночами книжки, стремимся получить образование и вообще паримся, чтобы казаться умными, эрудированными и эмансипированными. А эти парни, проговорив с нами битый час о проблемах Вселенной и творчестве Шопенгауэра, уходят на свидание к какой-нибудь Клаве, IQ у которой чуть выше, чем у кактуса. Где логика? Да потому что глупая барышня не стала бы доставать меня вопросами и заставлять писать этот текст, вместо того чтобы пойти со мной на футбол и мило хихикать, когда я буду щипать ее за попу. Но если ты так настаиваешь, пожалуйста. Читай. Потому что они прикольные. Особенно, когда хотят произвести впечатление. Тогда они несут самые несусветные глупости. Тебе бы никогда не пришло в голову порассуждать о клевом кондитере Наполеоне, придумавшем такой вкусный торт. А та самая Клава выдаст и глазом не моргнет. Поэтому с ней мне весело. И интересно, потому что никогда не знаешь, что у нее на уме (если можно так назвать то, чем она думает). И вообще я считаю, что анекдот «За труды праведные создал Бог человеку женщину, скотина получилась глупая, но забавная» — чистая правда. А она, в отличие от тебя, не станет обвинять меня за это в мужском шовинизме. Потому что с ними легко. В институте и на работе я все время веду умные разговоры. А мне иногда надоедает быть серьезным и правильным и хочется подурачиться. Но ты с твоим аналитическим складом ума и энциклопедическими познаниями будешь продолжать грузить меня умными разговорами и требовать, чтобы я их поддерживал. А с той глупой барышней мы просто пойдем в кино на тупую комедию и будем громко чмокаться на весь зал. Без всяких там глубоких содержательных диалогов. Потому что они смеются над моими шутками. Да, у меня казарменный юмор и пошлые шутки. Но я ведь делаю это все не для того, чтобы лишний раз показать тебе, какой я тупой и грубый. Я искренне считаю, что тебя это позабавит. И сильно обламываюсь, когда вижу выражение смертельной тоски в твоих глазах. Тогда я тоже начинаю тосковать и искать ту, что не будет фыркать от моих анекдотов. Потому что мне нравится чувствовать себя умным. Это приятно щекочет самолюбие и повышает самооценку. Пусть я самый простой пацан, но мне все равно очень хочется казаться умным. Поэтому иногда я объясняю тебе что-нибудь. Правила игры в футбол или устройство двигателя внутреннего сгорания. Или даже рассуждаю о скульптурах Гогена. Ты в ответ скажешь, что футбол интересен только тупым мужикам, с двигателями знакома не хуже меня, а Гоген вообще был художником. А они будут смотреть большими глазами, кивать и думать про свою помаду. В принципе, мне все равно, о чем они думают. Мне просто нравится, когда меня так слушают. Твои циничные комментарии смешивают меня с умственно отсталыми. А их отвисшая челюсть и ошеломленный вид показывают, что я открыл им глаза на мир. И знаешь, их точка зрения мне нравится больше. Потому что они верят во все, что я говорю. В красоту скульптур Гогена. В то, что я голыми руками завалил в лесу тигра, сбежавшего из зоопарка. В то, что я никогда их не брошу. И даже в то, что тот лифчик третьего размера принадлежит моей восьмилетней сестре, просто я вытирал им пыль к их приходу и забыл убрать. Поэтому с ними у меня в два раза меньше проблем, чем с тобой, устраивающей истерику из-за каждого рыжего волоса на моей куртке. Хотя за все это время можно было бы и запомнить, что моя колли иногда линяет. Потому что они меня слушаются. Я — эволюционировавшее животное. Нет, надо мной не стоит феминистка с паяльником, я признаю это добровольно и абсолютно сознательно, так как это многое объясняет. Например, мои инстинкты. Это я не про то, о чем ты подумала, а про то, что мне, как самцу и потенциальному вожаку, хочется покомандовать. А они не станут кричать о свободе личности на самоопределение и один раз наденут ту юбку, на которой я настаиваю. После чего я утолю свое желание властвовать и не буду принципиально упираться, когда меня попросят не плеваться, не ругаться матом, подстричься по-другому и сходить в кино за мой счет. Потому что они часто попадают в дурацкие ситуации. И вообще выглядят слабыми и беззащитными, поэтому их надо спасать, оберегать и защищать. В итоге с ними я чувствую себя Суперменом. А кем я себя чувствую рядом с барышней, говорящей на трех языках, читающей японских философов в подлиннике и владеющей всеми восточными единоборствами? Точно, недалеким лузером, не годящимся ей и в подметки. Если бы она хоть мышей боялась… Не боится. Вот я и иду спасать других. Потому что многие из них совсем не дуры. Просто они не демонстрируют всячески свое ментальное превосходство надо мной и хотят, чтобы нам обоим было хорошо вместе. Поэтому позволяют иногда собой покомандовать, периодически дают повод себя спасать, соглашаются пару раз сходить на тупую комедию, делают вид, что верят моим историям и с интересом слушают все мои рассуждения. Ты скажешь: «Ну и дуры!» А я ничего не скажу. Потому что знаю: если умная барышня ведет себя как дура, значит, она действительно меня любит. И ни на кого такую барышню не променяю. Даже если она не знает, что Наполеон на самом деле изобрел не торт, а коньяк. Частные случаи, когда я предпочитаю тебе полную дуру. — Во мне заиграл тот самый инстинкт. И реализовать его мне проще с симпатичной дурочкой, чьи умные разговоры и интересные стороны личности не будут отвлекать от Самого Главного. — Моя бывшая умная девушка убедила меня, что я — форменный дебил. И теперь я ищу себе сестру по отсутствию разума, чтобы хоть как-то реабилитироваться. — Я просто втюхался как дурак в эту барышню, несмотря на то, что у нее вместо мозгов — тушь для ресниц. И ничего не могу с этим поделать. — Я пишу диссертацию на тему «Поведение женщин с невысоким интеллектом при общении с противоположным полом» на основе собственных наблюдений.