Ты, однажды покинув родные края,
Будь уверен, назад не вернешься,
Забредешь в тот же двор, постучишь в ту же дверь,
Но об обувь чужую споткнешься,
И ворчливых хозяек соседних квартир
У родного не встретишь порога.
Тот же свет, но не греет, как прежде, увы,
Та же лавка, но меньше намного.
И отвергнутый прошлым, потерянный им,
Ты уйдешь, словно тень, не прощаясь,
Но беспечным, свободным, совсем молодым
В чьей-то памяти все ж продолжаясь!

Безысходность. Это слово закрыло мне рот.
Я стою, стиснув зубы, у скованных цепью ворот.
Безысходность. Грудь сдавила, дышать не дает.
Это слово не гонит назад и не тащит вперед.
Безысходность. Шаг направо-вдоль стен беготня…
За спиною — уймитесь! Прошу, не толкайте меня!
Я смогу, я однажды решусь, дайте только мне срок —
Безысходность моя превратится в свободный бросок…

Нам было пятнадцать. Сторонники вольных затей,
Мы были готовы бороться под флагом свободы
С неправдою жизни, с нелепостью стойких идей,
За веру, что в нас зародилась в те юные годы!
Неслись табуном необузданных диких коней,
В погоне за жизнью, за грань разрешенного бегство,
Но нам так хотелось свержения взрослых царей
В той малой, но все же борьбе под названием детство.
Тот дух вольнодумства не выбить и сотней плетей,
Он здесь, он со мной, да душа больше просит покоя,
Но правда в словах наших строгих упрямых детей
Заставит задуматься многих и сдаться без боя!