Соври мне

Соври, что завтра будет лучше,
Что та же осень, только краше,
Что тот же вздох, но без удушья.
Соври, что мы не станем старше.
Соври, что люди не уходят,
И что любовь всегда взаимна.
Соври о чести и свободе,
Соври, что жизнь необходима.
Соври о том, что все болезни,
Нас превращающие в землю,
Пройдут. Соври, что не исчезнем.
Соври, что истина не дремлет.
… показать весь текст …

Обещаю, что ты у меня есть,
Сегодня и завтра,
В любом из возможных мест —
Как чувство плеча в сантиметре от моего,
Как выдох у шеи темных залов кино.
Как мысли:
Я думаю пух и полынь крестца,
Черемуху кожи
В летних садах лица.

Ты у меня есть
Как ожидание новых встреч,
Как нательный крест или сердечный смерч.
И в любое время суток болит в груди,
… показать весь текст …

Душа — это стена. Увешанная портретами дорогих нам людей, одни из которых мы забываем за давностью или ненужностью, к другим — возвращаемся снова и снова, чтобы осторожно провести кончиками пальцев по шершавой теплой поверхности своей любви. Стена, исписанная вдоль и поперек отрывками любимых стихов, цитатами, сумевшими поддержать нас в сложную минуту, словами, сказанными прицельно, глубоко, самыми важными и не сказанными никогда, но все равно существующими на этих стареньких обоях, на которых у…
… показать весь текст …

У нас большая кровать. В нее поместятся еще как минимум трое. И ты постоянно пытаешься придвинуться ближе ко мне, и я вжимаюсь в стенку, ругаюсь, и каждую ночь отвоевываю заново свое право развалиться. И постоянно грожу тебе уйти лечь на диван, но знаешь… когда я ложусь один, я прижимаюсь к стене, чтобы уступить тебе место. И вместо того, чтобы наслаждаться свободой и простором, неосознанно ищу тебя рукой, не нахожу, просыпаюсь, иду курить и больше не могу уснуть. А еще ты постоянно забираешь мо…
… показать весь текст …

Кто-то любит и нас — в искаженных пороками лицах,
С голубыми глазами, со сжатым тревогами ртом,
По темницам души собирает…
И дней вереницы —
Воспаленные, жаркие — ласково трогает льдом.
Кто-то любит и нас — несговорчивых, хмурых, болящих,
От мигреней уставших,
Идущих по миру пешком.
Кто-то любит и нас —
Не придуманных, а настоящих:
Не красивых, не умных — с простой человечьей душой.
Кто-то любит и нас — даже злых, не всегда справедливых,
За спиной оставляющих столько ошибок и бед,
Кто-то любит и нас — белым небом над страшным обрывом,
… показать весь текст …

Ты чувствуешь дыхание у сердца. Оно то обжигает, то становится холодным, почти ледяным — проступает изморозью в самом биении пульса. Но потом снова теплеет, теплеет, теплеет и… Обжигает вновь. А ты стоишь и просто чувствуешь это дыхание — от которого то больно, то так легко — словно ты стал птицей, стал облаком. Чувствуешь, чувствуешь — в себе, везде, вокруг… И живешь. Живешь только им. Выдох — и ты дрожишь, по спине бегут мурашки, в голые плечи шепчут спешные поцелуи, глаза заволакивает мутью с…
… показать весь текст …

Скажи мне здравствуй. Просто так, без рассуждений.
Ворвись в мой мир, заполни светом тишину.
Сложи осколки самых радостных мгновений
В одну любовь, одну совместную судьбу.
Наполни смехом полусумрак коридоров,
Заштопай музыкой две слипшихся души,
Укутай теплым полноводьем разговоров
Тревогу сердца и рассудка витражи.
Запри на осень в жизнь распахнутые двери,
На эту яркую безумную листву.
И я тебе, конечно же, поверю,
И я тебя, конечно же, пойму.

Скажи мне здравствуй, первым оттиском уюта,
… показать весь текст …

Иногда стоит перевернуть этот мир вверх ногами. Не ради больших перемен и восторженного взгляда души, а просто так, от нечего делать. Проснуться в своей кровати, принять душ, а потом пойти и покорить Эверест. И станцевать на его вершине безумное танго со всеми ветрами, смеясь в пропасть неба. Или прочесть свежую газетку, выпить чашечку кофе и прикурить первую за день сигаретку от жерла действующего вулкана. Можно закрыть любимую книжку, зевнув, нелепо пошутить, наклониться, чмокнуть в нос дорого…
… показать весь текст …

Дыши, родимая, дыши!
Ах, как ты обжигаешь вздохом,
как ты целуешь — до души!
Как превращаешься в злой хохот,
когда уже дрожит канат,
натянутый над самой бездной,
и мы на нем танцуем ад,
танцуем рай,
танцуем нежность!
Дыши, пляши!
Как коротка
такая жизнь, но как раздета!
Во мне рождается строка,
в тебе — взрываются кометы!
… показать весь текст …

Сегодня ты вернулась ко мне.
Мы проговорили весь вечер,
мы смеялись и спорили, мы проживали простую жизнь. А потом
легли спать. Я мог бы написать, что
руки были мягкими и прочными, что
была мокрая, хищно выгнувшаяся
спина, что так глубоко мы не дышали
никогда прежде, что все тело ночи
вибрировало и дрожало в унисон с нами, выдавливая звездное небо,
делая его выше, но… Ничего этого не было. Мы просто легли спать. Ты свернулась в клубок и умиротворенно
засопела, прижавшись ко мне. А я смотрел в по…
… показать весь текст …

Я говорю вам: будьте, длитесь, звучите, продолжайтесь, живите взахлеб, любите отчаянно, смейтесь искренне и, падая сбитыми в кровь коленями на просоленную от слёз землю, найдите силы встать.

Я видел сны.
Я видел в них
Как в человеческом каркасе
Костей и жил,
И красоты
Едва сквозимой и прекрасной,
Как в этой коже — прям и сух,
Каким-то светом в темном зале
Вдруг предстает великий дух,
Собой бессмертие являя.
Я видел сны.
Когда не мы,
Но ангелы из нас немели,
Под этой бездной синевы,
… показать весь текст …

Природа в марте кажется холстом
минималиста. Кажется наброском
того, что станет царствием потом
цветов, оттенков — по июльски броско.
Весенняя пустынность этих мест,
их голубая тонкая прозрачность,
как тело, не имеющее вес,
стремится вверх и падает обратно.
Стремится вверх и, кажется, несет
тебя под руки — словно сильный ангел
с лицом реки, с глазами талых вод
и с грудью голых веток, птиц и влаги.
Вот ты летишь. Природа этих мест
по сути небо, вставшее с колена.
… показать весь текст …

Была ли эта осень так немыслима,
Что я не спал — искал тебя во всем?
А ты как солнце проходила высями —
И ночью было мне светлей, чем днем.
Была ли грусть, случайная и чуткая —
Младенец в сердце с ангельским лицом?
Была ли осень так подобна чувствам,
Что я почти горел ее огнем?
Пытаюсь помнить: были эти руки?
А, может, дождь за шиворот стекал…
Была ли грудь твоя ранимо хрупкой
Или ветра скорбели у стекла?
Как призрачно, любимая, как зыбко
И как бесплотно мы прожили век.
… показать весь текст …

Любая картина — это замочная скважина, сквозь которую можно подглядеть душу художника.

…Так вышло, что в этом году я не заразился предновогодней радостью, этим задорным ожиданием волшебного чуда родом из детства. На улице нет снега. В доме не стоит елка. У меня нет ни мандаринов, ни оливье, ни игристых снежинок в глазах. Но тем не менее у меня есть свой маленький праздник. Очень свой, очень личный. Он не в круглых разноцветных шарах и сверкающих гирляндах, не в хлопках шампанского, бое курантов и подарках. Он в другом. В том, что новый год освобождает время. На несколько дней исче…
… показать весь текст …

Этот каменный город спит в руках ветров. В этом городе по тротуарам стучат каблуки красивых женщин с голодным взглядом и алчной жаждой новой любви на поводке. С цепей этого города рвутся в небо корабли, в этот город не возвращаются ушедшие. В этом городе птицы видны по глазам, любящим солнце за нас, в этом городе убийцы видны по группе крове на рукавах. В этом городе Ромео пьет водку и забивает косяк, потому что уже знает, что Джульетта должна умереть. В этом городе каждый хранит на груди свою с…
… показать весь текст …

Я рисую зеленым фломастером на старых стенах
непреложные сады и людей с большими сердцами,
я рисую в каждой трещине маленькую вселенную,
созидаемую неизвестными мне творцами.
Я царапаю штукатурку, я порчу вещи,
потому что в вещах изменяется всякий смысл.
Посмотри, я рисую вселенную в каждой трещине,
потому что на этих стенах мы все написаны.
Я пишу зеленым фломастером — у меня нет другого,
и, наверное, если быть честным — другой не нужен,
потому что все рисунки и буквы — всего лишь повод,
или провод уходящий напрямую от пальцев в душу.
Я пишу зеленым фломастером на старых стенах
свою новую молитву, уже порядком изношенную,
… показать весь текст …

Не счесть уже на теле ран, не счесть уже в душе ромашек,
И этот почерк по углам зажатых бледных губ размашист.
Мурашки, пашни тишины…
Я умер или я отвергнут?
Как странно может оглушить упавшее на сердце небо.
Как странно…
Я лежу один, когда кругом такая осень,
Что хочется ее найти — и вместе с ней с обрыва броситься.
Лететь, лететь — всей той листвой, такой красиво умеревшей.
Лететь с руки любви былой — кленово, ало и неспешно.
А дальше жить, как все живут — с лекарствами и недосыпами,
Со вздохом тихим на ветру, с сиротством улочек под липами,
Жить в доме, где скрипит крыльцо, где ничего уже не хочется,
Где я, склонившись над лицом, целую нежно одиночество.

Не уходи молча, исчезая без слов, ставя на будущем знак вопроса, погружая жизнь в ожидание возвращения, в вечное ожидание твоих шагов за дверью. Уходя, убивай надежду, трезво, решительно и беспощадно закрывая все двери. Не уходи так, словно кончается кислород, и становится нечем дышать, оставь хоть что-то — память или сожаление, ненависть или сны. Не уходи так, как затягивается пруд ряской, скрывая чёрное и честное зеркало воды. Не становись мучительно медленной в своей неизбежности и невозврати…
… показать весь текст …