Я хочу быть мужчиной… и жить в девятнадцатом веке,
на задворках Парижа, в какой-нибудь старой хибаре.
Только холст и мольберт и шампанского бурные реки —
холостяцкий притон в никотиново-пьяном угаре.
По субботам (не чаще) —
толпа разношерстной богемы,
в воскресенье — похмелье, а к вечеру — творческий поиск
в духе: быть иль не быть — тупиковость бредовой дилеммы,
и попытка успеть на ночной, проезжающий поезд:
в никуда… просто так… от себя… от судьбы убегая…
До бровей, нахлобучив нелепую, старую шляпу,
вдохновенно бродить по пустым, неуютным бульварам,
исподволь различая единственный, трепетный запах —
Запах женщины:
самки… замызганной прачки… графини…
проститутки… студентки…красавицы с нежною шеей:
Все они для художника — Музы… Святые…Богини… -
Материал для еще не рожденной пока Галатеи…
Будет флирт…
После — исповедь женской души да объятья,
тесный сумрак купе или номер в дешевом отеле,
и порыв Вдохновенья на узкой, скрипящей кровати —
просто проба пера на горячем, податливом теле…
Только утром не надо… о, Господи… правда, не стоит
заводить разговор о женитьбе и прелестях брака…
Ночь прошла…
Возвращаюсь в своё — холостое (!)
Одинокое логово — счастье какое, однако!
Всю неделю теперь, перепачкавшись по уши в краске,
забывая поесть… расчесаться… одеться… побриться,
на невинность холстов, вожделея, смогу изливаться
Легким семенем грёз…
/ не судьба мне мужчиной родиться