Так взовьется земля, как отпущенный в бегство волчок,
что сольются сплошной полосой океаны и суша.
Ты однажды позволишь себе помечтать ни о чем,
а ничто завладеет тобой и навечно закружит.
И белеющий глобус забудет какой материк
на каком полушарии — став безделушкой на полке.
Ты захлопнешь свой мир и останешься там, изнутри
посыпать пенопластовый снег на фальшивые ёлки.
Расскажи, как смиряешь барханы в своей голове,
как барахтаться в зыбких песках необузданной речи.
Где выуживать золото слов, если, глядя наверх,
понимаешь — вокруг мишура, да и ты гуттаперчев.
Обещай, что из бархатных дюн возродится Дилмун,
говори же бесшумно, шепчи на забытом шумерском…
Но, опять запираясь в своем добровольном плену —
То вздымаешь метель, то стекло начищаешь до блеска.