— Я не согласен с культурной политикой в стране. Считаю, что все эти «Год культуры», «Год кино», «Год литературы» — ширмы, за которыми спрятано равнодушие власти. Культура сегодня приравнена к услуге. Когда главные люди государства думают о судьбе страны, уверен, что слова «культура» у них в мыслях нет. Они думают, что экономика важна, а культура — это что-то десятистепенное. Опаснейшее заблуждение. Все беды, которые грозят стране, — прямое следствие тревожного состояния духовной и интеллектуальной жизни. Тревожного вот в каком смысле — растет поколение не читающих, ничего не знающих про свою страну, циничных травоядных. С ними же невозможно поставить на ноги экономику или внешнюю политику, ничего невозможно. Предадут при первой удобной возможности. И когда говорят, что новая национальная идея — патриотизм, я тоже не согласен. Не может патриотизм быть идеей. Он — следствие.
И вообще сегодня это такое затисканное слово, что мне просто не хочется его произносить. Как и слово «народ», слово «патриотизм» в нашей стране должно отдыхать еще лет 150 или 200. Прикрываясь этими словами, столько лет совершали чудовищные преступления. А если вдуматься, патриотизм, как вера или счастье, — очень личное, интимное.
— Что, по-вашему, наша национальная идея?
— Я вам скажу. Деньги. У нас такая национальная идея. Набивание карманов во что бы это ни стало. Кто успеет, кто сможет. Очень материальное и циничное время. Много мракобесия. Оно у нас в стране вообще никогда не дремлет, всегда готово превратить любую замечательную идею в свою противоположность.