Арка лежала подле своей будки, на зелёной траве, которая посреди двора была вытоптана сапогами офицеров-летунов и их домочадцами, а у сараев, где и стояла будка, ещё оставалась. На лето её теперь переселяли на улицу — в доме появился человечий детёныш. Арка отнеслась к этому безо всякого восторга, но с натянутым пониманием…
Огромная овчарища, умница, со спокойным и довольно добродушным нравом выполняла свою работу — с первого раза поняла, когда человечий детёныш смог ковылять по двору: Хранить и Защищать.
А пока мирно дремала. Справа от неё стояла миска для питания, которую тщательно исследовали залётные вороны и наглые воробьи. Ни на ворон, ни на мелкотню воробьиную Арка никак не реагировала. Самые оборзевшие воробьи даже прыгали по её спине, садились на голову. Она только щурилась снисходительно…
Но стоило к миске подойти глупой курице из соседнего двора… Арка, чуть приоткрыв один глаз и не отрывая даже морду от земли, производила мощной лапой молниеносное воздействие: шлёп сверху по курице — и всё… Сразу наповал. Тут же снова зажмуривала глаз и продолжала дремать, всё видя и слыша одновременно.
Возвращающийся домой отец, чертыхаясь, торопливо запихивал убиенную курицу под кожаную куртку, говорил несколько слов Арке (она только чуть повиливала хвостом… чувства вины за содеянное нисколько не ощущая…), и бежал домой, унося курицу, пока соседи не заметили. И не учинили скандала. А человечий детёныш всегда был при курином бульоне.