часть первая
ГЛАВА 12
Мокрая тряпка, брошенная на лицо, и холодные капли, стекающие в уши.
Я замычала и попыталась проснуться.
Тряпка приподнялась, и я смогла узреть незабываемую физиономию Коши.
— Лежите тихо, больная, вам нужен покой.
Тряпка шлепнулась обратно.

Я подняла руку и отшвырнула эту мокрую пакость в сторону, попала точно в лоб входящему в комнату со счастливой улыбкой ректору, ойкнула и с головой скрылась под одеялом.
Коша запрыгал на моем животе, перебегая через меня туда и обратно.
Пришлось вылезать и спихивать охламона с кровати.
Дракоша сопротивлялся и орал, что делает массаж.

— Уважаемый, дракон.
Мы оба замерли, все-таки обратив внимание на все еще стоящего в дверях мокрого ректора.
— Не соблаговолите ли вы оставить нас ненадолго, дабы я мог поговорить со своей подопечной?
Коша расслабился, я напряглась.
— О, конечно, соблаговолю.
ажно кивнул он и спрыгнул с постели… повиснув над полом, так как я изо всех сил вцепилась в его хвост.
— Коша, останься.
— А-а-а! Мой хвост!
— Кошенька.
— А-а-а!
— Ну милый.
— О-о-о!
— Ну пожалуйста!
— Ты мне сейчас его оторвешь!
— Ну и вали, пожалуйста.
Стук падающего тела, и Коша, потирая ушибленную часть, похромал к двери.
— Пожалуйста. Будьте так любезны.
Съязвил он, проходя мимо ректора, и выполз за дверь.

Я насупилась, оставшись один на один с самым страшным человеком нашей академии.
Он осторожно сел на злосчастный табурет, предварительно укрепив его парочкой заклинаний. Я молча ждала.
— А теперь не расскажешь ли ты все от начала до конца о своих недавних приключениях?
Я молчала, как партизан.
Трактирщика я ему не сдам, да и подземный ход тоже.
Меня за это как минимум убьют в городе.
— Если расскажешь, то я выплачу обещанное вознаграждение за золотой шар.

Ну убьют, ну и ладно.
Выпутаюсь как-нибудь.
И слова потекли из меня широкой рекой. Единственным, кого я не сдала, был трактирщик.
Я же не совсем дура, в конце концов.
Нам с ним еще работать и работать.
Ректор вышел из моей комнаты очень довольный, с кем-то там попрощался в коридоре, а через секунду этот кто-то, а точнее эти, влетели в комнату и загомонили в один голос.
— Чего он хотел?
Залез на кровать Коша.
— Он тебя выгонит?
Ада с размаху села на все еще заколдованный табурет, тот с натугой заскрипел, но, к моему глубокому удивлению, не рухнул.
Мыш летал под потолком и просто орал:
— Смотрите, как я теперь умею!
Вскоре на пол грохнулась люстра, зазвенев всеми хрустальным частями.
Я ее только недавно купила на распродаже.
И мне она сильно нравилась!
Мыш огорченно сел на мое колено, выступающее из-под одеяла, и хмуро констатировал:
— Разбилась.

Я пыталась его придушить, а Ада держала меня за руки и делала предупреждающие знаки мышу, тот офигело за нами наблюдал, впадая в бурные подозрения относительно моих намерений.
Коша достал из холодильного шкафа кусок рыбы и смачно им захрустел.
Между прочим, рыба была совсем свежая, только вчера сунула в морозилку.
Я тут же забыла про мыша.
— Это на ужин!
Коша подавился последним куском и натужно закашлялся, держась лапкой за дверцу шкафа.

Я порывалась встать, но Ада где-то раздобыла палку (табурет все-таки рухнул, я просто этого не заметила, и разозленная подруга ухватила одну из валявшихся ножек) и теперь угрожала мне скорой расправой, если я немедленно не успокоюсь.
Я вспыхнула, открыла было рот, но потом передумала под сурьезными взглядами друзей и угрюмо надулась.

Коша полз к кровати, кашляя и порываясь сказать, что умирает.
Ада подняла страдальца, пару раз врезала ему по спине, и несчастный рыбий хвостик, выскользнув из горла, шмякнулся на пол.
Мы все задумчиво на него посмотрели.
Коша, порываясь поблагодарить Аду, вырывался из ее цепких рук.
— Дракона отпусти.
Посоветовала я.
Адка опомнилась, и Коша теперь сидел рядом с мышом, выкладывающим из стеклышек от разбитой люстры разные узоры на ковре.

Дракоша никогда не был равнодушен к уборке, а потому немедленно пододвинул мыша и начал показывать, «как надо это делать».
Я возвела глаза к потолку, обнаружила там двух мух, барахтающихся в паутине, и стремительно бегущего к ним, спотыкающегося и давящегося слюной паука, и тут же снова опустила глаза.
— Ну так как, ты мне расскажешь, зачем приходил ректор, или из тебя все надо вытягивать?
— Расскажу.
И рассказала. Ада внимательно слушала, то радостно хлопая в ладоши, когда узнала, что награду все-таки дадут, то хмурясь, когда узнала про то, что теперь власти знают о подземном ходе.
— Так что можешь быть спокойна, тебе не придется выходить замуж за энтого козла.

Ада почему-то покраснела.
В дверь негромко постучали.
Драка и вопли на полу на секунду стихли.
Коша и мыш, схватившись за наиболее красивый, по их мнению, кристаллик, замерли друг на друге и с удивлением посмотрели на дверь.
— Входите!
Крикнула я, теряясь в догадках.

И он вошел!
Сильный,
высокий,
красивый,
с белыми до плеч волосами,
с глазами цвета грозы
и с белоснежной улыбкой.
Походкой тигра он вошел в комнату.

Я судорожно пыталась чего-то сказать, глядя то на него, то на по уши счастливую Аду, которая тут же подскочила и побежала к нему…
В объятия?!!
Коша с мышом продолжили возню, громко ругаясь и кусая друг друга.
Я поняла, что у ребят напрочь отсутствует тяга к прекрасному.

— Познакомься…
Обернулась ко мне все еще находящаяся в кольце его рук и вся красная подруга,
— Это…
Меня посетила догадка, и я с ужасом выдохнула:
— Козел?!!
Парень попытался выпучить глаза, но тут же благородно прикрыл их ресницами, скрипнув на меня зубами.
На Аду было страшно смотреть.
— Нет.
Крик несчастной души.
— Это не козел!
— Да поняла я, поняла.
Громкий смех валяющихся на полу друзей и истеричные выкрики Коши:
— Козлик прискакал, ха-ха! Козел прибежал, ха-ха!

Я вежливо извинилась перед побуревшими влюбленными и временно, минут на пять, превратила Кошу в стеклянную фигурку.
Мыш с восторгом схватил и прижал ее к себе, оглядываясь по сторонам и решая, куда его поставить.

— Итак, на чем мы остановились?
Я расправила складки на одеяле и вежливо всем улыбнулась.
Парень порывался уйти, но Ада его держала крепко.
— Познакомься — Ромуальд!
Счастливый писк под кроватью дал мне понять, что не одна я неравнодушна к такому имени.
Наш хохот сотрясал стены!
Парень вспыхнул и рванул из комнаты, но споткнулся об ногу Ады и грохнулся на пол, по пути врезался лбом в дверь и неподвижно застыл на коврике, разбросав в стороны руки и ноги.
— Ромуальд!
Вскрикнула Ада.

Я честно пыталась сдержаться, но хохот мыша был так заразителен… поэтому я принялась громко кашлять в кулак, вытирая слезы счастья при виде позы Ромуальда.
— Тебе его тоже жаль?
Глаза склонившейся над женихом Ады были на мокром месте.
Мне вдруг стало стыдно, и я, мужественно кивнув, слезла с постели и потащилась к Аде, чтобы помочь ей поднять ее суженого.
И когда она умудрилась в него так втрескаться?!

Вдвоем мы с натугой приподняли Ромку и перетащили его на мою кровать (я предлагала на стол, но Ада возражала, пришлось смириться). Когда мы склонились над несчастным, распластанным на подушках и окровавленным парнем (порез на голове был неглубоким, но кровоточил),
в дверь заглянул Сеня, замер с открытым для вопроса ртом, обнаружил Ромуальда и нас, над ним склонившихся (я как раз ковырялась в ранке, проверяя глубину поражения),
тут же извинился и исчез в коридоре, хлопнув напоследок дверью.
А если учесть, что Сеня — главный сплетник академии…
Интересно, мы теперь кто?
Убийцы?
Пожиратели трупов?
Нет, это банально.
А, придумала: идиотки.

— Ада!
— Чего? Он будет жить? Ди, будет?
Из-под кровати выбрался расколдовавшийся Коша, за ним мыш с подбитым глазом.
— Будет…
Кивнула я.
-… а потому я сейчас его подлатаю и приведу в себя, а ты пока рассказывай.
— О чем?
— Не прикидывайся. Давай-давай, я, может, жизнью рисковала, чтобы ты этого Ромео больше никогда не увидела. А у вас, оказывается, любовь.
— Да…
Строго влез Коша, что-то ища в кармане брюк парня.
Получив по уху, Коша надулся и временно притих.

— Ладно.
Вздохнула подруга и кое-как уселась на столе (я поняла, что мне все-таки придется покупать еще один табурет, старый починить надежды не было). — Когда тебя принесли в академию, то мне запретили с тобой видеться, к тебе пригласили для лечения какого-то старенького профессора, и он требовал полного обследования, а потому тебя раздели догола.
Я замерла, переваривая услышанное и чувствуя, как зверею.
— Что?!
Голос мой сорвался на писк, рука искала что-нибудь тяжелое, но ничего не находила.
— Да не переживай, ректор настоял, чтобы белье оставили.

Я выпучила глаза, представив, как какой-то старикашка лапает меня, находящуюся в бессознательном состоянии!
Ну погоди у меня!
— Как его звали?
Прорычала я.
— Щас… Кажется, доктор Кло.
Я потопала к двери, сжимая в каждой руке по пульсару.
До Ады наконец дошло, что она только что натворила, и меня за дверь не выпустили.
— Пусти! Я его убью!

— Ну Ди, ну давай потом, ну куда ты спешишь, ну ты же слаба еще…
Меня активно укладывали в постель, а я, изрытая проклятия, порывалась немедленно бежать и найти эту какашку, чтобы отомстить по полной.
— Он не какашка!
Перепугалась Ада.
— Это пока.
Провыла я зловеще и обнаружила, что уже лежу рядом с бездыханным Ромуальдом.
— А-а-а! Пусти меня!
— Ой, извини.
— Ничего, все нормально.

Я стояла посреди комнаты и все еще сжимала в руке пульсары, не понимая, почему Коша и мыш активно лезут через подоконник, вопя:
— Смываемся, пока не поздно!
Пульсары с тихим пшиком исчезли, сила вернулась в тело, и я села рядом с притихшей Адой на стол.
— Ну давай рассказывай дальше.

Подруга неуверенно мне улыбнулась, быстренько кивнула и продолжила рассказ.
Оказалось, что и рассказывать-то особо нечего. Когда Ада, вся зареванная от беспокойства за меня, вернулась в свою комнату, там ее уже ждал Ромуальд.
Он объяснил удивленной девушке, что никоим образом не собирается заставлять ее выходить за него замуж и что очень огорчен тем, на какие жертвы она шла, чтобы этого брака не было (кстати, он не то что гарема не имел, но и вовсе был холостым, а ее отцу наврал для повышения авторитета).
Адка слушала его и чувствовала себя
полной дурой, с каждым произнесенным
словом все больше и больше влюбляясь в этого человека.

Ромуальд, как я поняла, был не дурак, все понял по ее глазам и немедленно предложил совершить недолгую прогулку под луной, раскрыв телепорт на берег шикарного небольшого озерца с маленьким хрустальным водопадом и разноцветными светящимися рыбками, мелькающими у поверхности воды.
Ада была очарована.
Нашла у своего прынца еще с полсотни достоинств (каждое было мне расписано в подробностях, отчего я чуть не уснула в сидячем положении)
и, расставшись с ним под утро, условилась о следующей встрече сегодня.
Но так как прынц не нашел Аду в ее комнате, он разумно предположил, что она пошла навестить меня, и двинулся сюда.
— Понимаешь, Ди, он такой чуткий, и нежный, и ласковый, и красивый…

Я широко зевнула, заучив уже все его достоинства наизусть.
Но тут, к моему глубокому счастью, Ромео зашевелился во сне и даже сел, держась правой рукой за рассеченную бровь и ища глазами Аду. Нашел, точнее увидел, и тут же расплылся в дурацкой широкой улыбке, протягивая к ней руки. Я подозрительно покосилась на Аду, но она с не менее идиотской улыбкой во все лицо рванула в объятия своего возлюбленного и жарко и слюняво его зацеловала.

— Меня сейчас вырвет.
Громко прошептал уже вернувшийся и сидящий рядом со мной Коша.
Мыш вползал следом, очень уставший и возмущенный всем и сразу.
К счастью, влюбленная парочка Кошку не услышала, занятая более важным делом: признанием друг другу в любви.
— Когда я увидела тебя, сползающего по двери, мое сердце…
— А я, когда нашел тебя глазами, то почувствовал себя на седьмом небе…
— Да! Я давно хотела тебе сказать…
— О, любимая! Это я хотел тебе сказать…
— Ну что ты, не надо, Помпоша, я первая, мое сердце велит мне открыть эту тайну, снедающую меня изнутри…

Я поймала сползающего со стола Кошу за хвост и усадила обратно, с ужасом наблюдая за увлеченными друг другом влюбленными.
Мыш упорно крутил пальцем у виска.
Кошка ржал не переставая, изнемогая и сопровождая каждую реплику новым взрывом смеха, особенно попискивая над такими словами, как «любимый», «пампушечка» и «твой навеки, душа моя, любовь моя».
— Я и не знала, что ты такой!
Заходилась в экстазе моя подруга, пока парень вылизывал ей шею.