Однажды на ночлеге Санчо видел страшный сон:
Как будто кто-то корявый и ужасный
Со страшной скрюченной спиной
К нему приблизился.
— Что вам угодно, монсеньор?
Подите прочь!
Я слишком пьян, чтоб вас избить.

Но вдруг урод вскочил к нему
На спину и подгоняя страшным крюком,
Велел ему бежать, что было сил.
В то время как его по-страшному гасил.

«Да это дьявол на мне сидит»
И изловчившись, схватил его за шею
И оседлал, вскочив ему на спину.
С земли успел он подобрать дубинку
(какой обычно убивают лошадь)
И начал так дубасить старца
Что тот вопил, как бесов легион,
Потом однако он смирился и стал
Кряхтеть, как труп издохший.

Тут Санчо закричал и вмиг проснулся.
И слышит он, что кто-то харкает
Тут кровью, наверно, дохнет, гнида.
Сожрав два круга сыра и запив вином,
Решает он узнать, кто сдох тут ночью.
Какой-то хрыч, в кровавой пене,
Как конь от бега подыхает.

«Но кто-то страшные удары
Ему нанес большой дубиной.
Его избили этой ночью,
А я и не слышал, прости, старик!»
Но приглядевшись на лицо старца,
И думая, что он уж сумасшедший,
Он, к изумленью своему, в нем
Признает идальго Дон Кихота,
С которым странствовал по белу свету.

«Так то не сон, что было ночью,
Меня седлал идальго Дон Кихот,
Его дубасил я со страшной силой,
Пока он не скончался в пене.
Пойду продам его доспехи с Росинантом,
Куплю вина и так напьюся,
Что сдохну к вечеру, как гнида,
Чтобы сожрал меня мой ослик»