ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

— Вы идиоты или как?
Поинтересовался Клин, уже перешедший мостик.
Мы заторопились следом, немедленно вспомнив, что вообще-то находимся здесь по делу.
Перед входом во дворец, а точнее по обе стороны от парадных дверей стояли две каменные будки с охраной, еще двое стражников храбро перегораживали нам путь пиками.
— Кто такие?
— Мы по приглашению короля.
Ответил Клин и двинулся вперед, но его не пустили.
— Давайте пригласительную грамоту, тогда впустим, а нет, так у нас в застенках еще место осталось!
И правый страж радостно заржал.
Мы с неподдельным сарказмом уставились на резко покрасневшего Клина.
А я ведь еще подумала, зачем он ее вчера в камин бросил — вдруг пригодится.
Вот и пригодилась.

— У нас нет грамоты.
Наконец выдавил из себя наш гениальный командир.
— А нет, так и проваливайте, нечего тут стоять.
Пробурчал второй страж и спокойно уставился поверх наших голов.
Клин задумчиво на него посмотрел.

Через пять минут двери в тронный зал снесло мощным взрывом, и в него буквально влетели двое сильно избитых стражей, вслед за которыми спокойно вошла команда из задумчивого наемного убийцы, чем-то сильно довольной чертовки и маленького рыжего кота, которого нес на руках высокий чишер с синими, длиною до плеч волосами.
— Ваше величество!
Радостно прокричала чертовка и помахала обалдевшему от такой наглости королю рукой.
— Мы прибыли, как вы и хотели, ровно в двенадцать часов.

До монарха что-то начало доходить, и он сумел не поддаться на провокационные советы трясущегося советника — казнить всех немедленно и самым жесточайшим способом.
— Я рад.
Выдавил он из себя и даже перекосил лицо в оскале, — что вы ответили на мою просьбу.
Я радостно улыбнулась и вежливо кивнула в ответ.
Правда, Клин почему-то тут же закрыл меня своей спиной, видимо, чтобы не нервировать и без того злого монарха.
Позади раздался стон одного из стражников.
— Так что у вас за дело к нам, сир?
Вежливо спросил Клин.

Вперед тут же вышел скрюченный старый советник, закутанный в серый балахон, подпоясанный веревкой, и быстро начал говорить:
— Все дело в том, что вас вызвали сюда для выполнения высокой миссии: вы должны обезвредить нечто, что поселилось в дворцовой тюрьме.
Оно за последние три дня сожрало уже всех заключенных, и мы беспокоимся, как бы это существо не вышло наружу, ведь тогда это будет угроза для нашего высочайшего повелителя, а значит, и для всей страны.
Он выдержал долгую паузу, наслаждаясь произведенным эффектом. Кот широко зевн ул.

— А потому вы должны немедленно спуститься в подземелья и убить монстра, пока он еще там.
— Какова оплата?
Клин был сама деловитость.
— Какая оплата? Для вас должно быть честью только то, что вы…
— Так, если платить не будут, то и работу мы выполнять отказываемся.
И Клин повернулся к выходу.

— Стойте.
Запереживал старичок.
— Вы ведь не думаете, что вот так просто выйдете отсюда!
Я задумчиво пнула еще дымящуюся головешку, одну из многих оставшихся от входных дверей.
Головешка с тихим стуком поскакала по полу в полной тишине зала.
— Пятьсот золотых.
Сказал король.
— Согласны.
Кивнул Клин и медленно вышел из зала.
— А ты, Слим, лично проводишь их.
Раздалось позади.
— Но, ваше величество, как же так. Ведь я…
— Лично, я сказал!
— Да, ваше королевское величество.

Вскоре нас догнал тот самый советник и тихо попросил идти следом и не отставать. А мы и не отставали.
Шли мы недолго, зато вдоволь поплутали по всяким дворцовым лестницам, огромным залам и извилистым переходам.
Я в итоге совершенно запуталась и уже не очень соображала, в какой именно части дворца мы находимся.
Правда, Уська сообщил, что он и в полной темноте найдет дорогу назад, но я на всякий случай подвесила между собой и идущим впереди проводником магическую нить, здраво рассудив, что уж этот-то в любом случае выйдет сухим из воды.
В итоге у советника часть спины чуть ниже пояса начала светиться розовым светом, вызвав бурю восторга со стороны кота и Филина.
Клин то и дело оборачивался и делал страшные глаза, но заставить нас перестать ржать и тыкать пальцем так и не смог.

— А вот и дверь в подземные казематы.
Хрипло сообщил советник и тут же попытался скрыться, но Клин крепко схватил его за руку и даже и не подумал отпускать.
— Я слышал, что в этих казематах и заплутать недолго, так что уж будь добр, отведи нас прямо туда, где должно находиться логово чудовища. Ведь ты в курсе, где оно?
Старичок испуганно забился в стальном захвате, но вырваться так и не смог, а потому сник окончательно и покорно начал открывать огромную железную дверь.

Замков было около пятидесяти, и все они открывались с большим скрипом, навевая грустные мысли о том, что заключенных вряд ли вообще кормили.
Разве что тюремщик и сам там жил, ибо, будучи в своем уме, он наверняка не смог бы три раза в день открывать все это.
Наконец дверь была отперта, и Клин с натугой начал ее открывать. Скрип был такой, будто пилой по нервам, а из темного прохода сразу пахнуло затхлостью и сыростью подземелий.
— Ну, вперед, чего встали.
Пробурчал советник и первым взял из небольшой горки в углу здоровенный факел. Я вежливо подожгла его маленькой искоркой, заставив советника почему-то отшатнуться и три раза перекреститься — на всякий случай.
Мы все взяли по факелу и гуськом вошли в темный лабиринт, совершенно не представляя, что же именно нас там ждет.

Советник снова шел впереди, за ним Клин, следом Филин, а потом и я, держа на руках нервничающего Уську.
— Усь, а ты не чувствуешь случайно запаха магии?
— Дет.
— Почему? Вряд ли тут обошлись без нее, ведь наверняка до нас уже спускались сюда маги и пытались убить эту тварь, так что ее следы просто не могли не остаться на стенах.
— Эль, я де чувствую багии, потому что у бедя дос заложен.
Терпеливо объяснил кот и тут же чихнул.
— С чего это? Только что ведь ты был совершенно здоров.
Я заботливо потрогала коту нос — он был вполне холодный, хотя и сопливый.
— А потому… а-апчхи!.. что у бедя аллергия на подзебелья.
И Уська снова чихнул.
— Ну и зачем ты нам здесь тогда нужен?
Задала я резонный вопрос.
— Де здаю, да дома оддобу скучно.

— Эй вы, тише там, зверя не услышим.
Зашипел Филин, и мы с котом притихли, бдительно прислушиваясь ко всему на свете и разгоняя темноту перед собой ярко горящим факелом.
Может, поэтому я и услышала позади тихий шорох падающих камешков.
Я остановилась и резко обернулась.
— Что?
Прошептал Уська, но я знаком показала ему молчать.
Звук не повторялся, а ребята уже скрылись за следующим поворотам.
— Эль, пошли давай.
Заволновался пушистик.

Но когда я уже повернулась, пытаясь разглядеть отблески факелов друзей, за спиной колыхнулся воздух. Я еле успела отбросить кота в сторону, когда мне в грудь впились чьи-то длинные когти.
Я крепко сжала зубы, чтобы не заорать, и рывком перевернулась на спину, чувствуя, как раздирается несчастная плоть.
Рубаха затрещала, но я все-таки увидела аж десять маленьких абсолютно белых глаз, смотрящих на меня с огромной клыкастой морды невиданного зверя.
Я метнула пульсар, и когти тут же покинули мою грудь, давая наконец возможность вздохнуть, а сзади слышались крики друзей.
Меня подняли на руки, затормошили, о чем-то спрашивали, а я все еще смотрела невидящими глазами в темный туннель, где скрылся монстр.

— Эль, ответь нам!
Рявкнул Клин, и я мотнула головой, приходя в себя.
— Что это было? У тебя вся спина располосована.
— Я не знаю, это какой-то монстр, отдаленно похожий на оборотня, но я не уверена. А где советник?
Все заозирались, но советник, воспользовавшись переполохом, пропал.
— Вот гад.
Прошипел Филин.
— Ничего.
Криво усмехнулась я и попыталась встать.
— Я успела пометить его, так что если он доберется до выхода, то моя ниточка выведет и нас.
— Хорошо, тогда пойдем дальше. Филин, ты понесешь Элю.
— Не надо, я могу идти.
— Точно?
Клин испытующе посмотрел мне в глаза.
— Точно.
Мягко улыбнулась я.
— Хорошо, тогда Филин понесет кота.
— Я тоже могу идти.
Трагически прошептал кот, копируя мои интонации, и со стоном рухнул на пол, дергая задней лапой.

Мы все угрюмо на него посмотрели.
Приоткрыв правый глаз и оценив общее настроение, рыжик резко ожил и даже встал, застенчиво ковыряя лапкой каменный пол.
— Хорошо, тогда идем так. Впереди я, следом Эля с котом, замыкает процессию Филин. И пожалуйста, гляди в оба.
Филин кивнул и встал позади нас.
Клин поднял факел, и мы продолжили путь. Теперь уже я чувствовала, где находится зверюга, и она больше не могла нас обмануть.

Вокруг царила мертвая тишина. Я шла и постоянно морщилась от боли, попутно указывая направление, куда свернул зверь.
По словам Филина, след уводил нас все глубже и глубже, петляя и по пять раз возвращаясь на одно и то же место.
Я сквозь пульсирующий огонь в ранах пыталась обдумать такое поведение твари и понять, чего же она хочет.
— Она пытается нас запутать.
Подал голос Филин.

Я тряхнула головой, мысль наконец-то пробилась сквозь сумрак отдыхающего сознания, и я вдруг увидела себя снова сидящей за партой на уроке мэтра Реоглома.
— Запомните, выслеживая нежить, вы можете жестоко поплатиться, бездумно следуя за ней.
Рассказывал он, шествуя по рядам и раздавая тычки нерадивым студентам.
— Сначала проверьте, нет ли поблизости ловушки.
Нечисти после закрытия врат сто семьдесят второго года осталось совсем мало, и она еще плохо умеет размножаться, хотя попытки и были зафиксированы!
Госпожа Эллинорилла, это и вас касается!
Сурово рявкнул преподаватель, отнимая у меня с таким трудом добытую книгу прочтения мыслей.

Я как раз читала о том, насколько втюрился Ромуальд в Тису, и теперь вместе с ней полностью была поглощена прочитанным.
Ромуальд аж посинел под ее влюбленными взглядами, с трудом догадываясь, почему это объект его воздыханий вдруг заметил его, несчастного.
Мы как раз собирались провести эксперимент и написать парню любовное послание, но преподаватель жестоко отобрал и его.
Более того, он еще и решил зачесть его вслух.
— Итак, ну и чем же вы тут занимаетесь, посмотрим, посмотрим.

Я взвыла, чувствуя, как Тиса буквально прыгает по моей ноге. Повернув голову, я увидела страшные глаза и надсадный шепот:
— Колдани!!!
— Итак, ага, так это романтическое признание в любви!
Тиса посерела.
— Рому…
И тут я колданула.
Листок бумаги буквально взорвался в руках у мэтра, усыпав его пеплом и осчастливив новыми дырами в одежде.
Все дружно начали ржать, а я изо всех сил пыталась вспомнить заклинание испарения, но не очень преуспела, и в результате испарились только мои волосы, вызвав новую бурю восторга у студентов.
— Эллин, немедленно встаньте.
Рявкнул мэтр, и я с трудом поднялась из-за парты.

— А теперь будьте добры ответить на главный вопрос этой лекции. Когда надо не преследовать нежить, а оставить ее в покое?
Я серьезно задумалась, упорно глядя на останки сандалий на ногах лектора.
— Ну?
Тиса хрипела подсказку из-под руки, я уловила только что-то про яйца и тут же выдала ответ:
— Когда у нее есть яйца!
Зал неистовствовал, кто-то с грохотом упал со стула и продолжал ржать на полу.
А я стояла и смотрела в полные укоризны глаза мэтра, показывая из-за спины кулак всхлипывающей от смеха Тисе.

— Ну что ж.
Наконец сказал преподаватель, когда восторг немного поутих.
— В чем-то вы правы.
Я облегченно вздохнула, уже ожидая по меньшей мере пару за ответ.
— Тварь действительно лучше не преследовать, когда она охраняет кладку, что является огромной редкостью в наше время.
Все удивленно молчали.
— А главными признаками этого, садитесь, Эля.
И я облегченно плюхнулась на место.
— Являются три фактора:
- первый — тварь петляет, уводя за собой;
- второй — тварь не отступает и дерется до последнего;
и третий…

— Тварь никогда не бывает одна.
Тихо прошептала я.
— Что?
Удивленно обернулся Клин.
Я подняла на него глаза и резко активировала заклинание света.
На миг ярко вспыхнувший под потолком золотой шар ослепил всех, но за долю секунды, которую он пылал, все отчетливо увидели толпы белоглазых пародий на оборотней, со всех сторон преграждавших нам путь.
Их были сотни!
Весь клан собрался, чтобы оберегать самку, и мы им здесь были совершенно ни к чему.

— Ложись.
— Рявкнула я, и ребята немедленно бросились на землю, а я, подняв обе руки сразу и направив их в оба конца туннеля, пальнула мощным заклинанием синего огня.
Он мгновенно сжигал все, к чему прикасался и в чем уже давно не было жизни.
Оборотни взвыли и отхлынули. На всем протяжении туннеля, докуда я только сумела дотянуться, на землю оседала теперь серебристо-серая пыль.
Но я не смогла сжечь всех, и остатки вражеской армии — около пятидесяти мощных особей, каждая мне по пояс, — ринулись в атаку.

Клин молниеносно втиснул меня в углубление в стене. Уська сумел пролезть в какую-то щель у моих ног.
Клин и Филин встали передо мной плечом к плечу и подняли мечи, которые тут же окрасились кровью нежити.
Твари напали сразу, не дав опомниться ни нам, ни себе.
Ослепленные синим огнем, они еще плохо видели. Но то ли инстинкт, то ли надежда на шанс выжить, пусть и после смерти, заставляли их не раздумывая бросаться на мечи.
Они рвались к нам и, даже пронзенные насквозь, злобно клацали мощными челюстями в жажде добраться хотя бы до одного горла, вцепиться в плоть, убить, сожрать, заставить отступить…
Только вот отступать нам было некуда.

Мысль вспыхнула и погасла так же, как и боль в спине.
Рука что-то сжимала.
Опустив глаза, я увидела небольшой кинжал, один из призрачных, и ласково провела по нему рукой.
Как я могла забыть о подарке предков! У меня еще были силы на одно последнее заклинание телепортации, и я его произнесла.
Вспышка! И вот я уже в центре стаи, на миг ошалевшей от моего появления.

Кто сказал, что эльфы не умеют умирать достойно?
Взмах, и первая тварь катится, воя и пытаясь сбить с себя пожирающую ее тень.
Еще — и уже сразу три задеты острой кромкой призрачной стали.
Но их было так много, а кинжал в руке был только один.
Ну и пусть.
Я вертелась как юла, переходя на запредельную для любого человеческого существа скорость, и просто считала их, стараясь как можно более эффективно чертить смертоносные линии правой рукой, крепко прижимая прокушенную левую к груди.
Пять, шесть…
Прокушена правая нога, придется опуститься на колено.
Семь, восемь…
Волосы дернуло болью, но они забили глотку твари, попытавшейся прокусить шею.
Девять, десять…
И я чувствую за спиной холодный камень стены.
Смогла доползти. Хорошо.
Пятнадцать, шестнадцать…
Не чувствую обеих ног, но некогда смотреть, что там. Да и незачем.
Семнадцать… двадцать…
В лицо пахнуло смертью, и я ударила в челюсть, сжимая второй рукой горло рвущейся ко мне твари.
Двадцать два. Двадцать три.
Почему так холодно в груди? Холод сковывает плоть, мешает драться, я убыстряю кровоток, повышаю частоту пульса, но сердце уже не бьется, а хаотично трепыхается в груди.
Двадцать пять?
Кинжал выбит из рук и катится в сторону, успеваю проводить его взглядом и встретиться с яростью приближающихся белых глаз.
Я снова улыбаюсь, чувствуя, как теплеет на груди черный камень амулета.
Никогда не знаешь, что может пригодиться в жизни или в смерти.

Взрыв сотряс камень, на котором стоял дворец, струей выбил окна в коридорах и буквально вышиб стальную дверь со всеми ее запорами.
Стена тронного зала треснула, и король испуганно посмотрел на своего главного советника, который только что уверил его величество, что вся команда уже мертва.
— Наверное, землетрясение.
Неуверенно заявил советник.
— Пойду взгляну…
— Не стоит.
Отчего-то занервничал король.
— Не стоит.

И его опасения оправдались, когда через два часа в провал выбитой двери вошли двое мужчин.
Сильно потрепанные, с многочисленными ранами, с ног до головы покрытые кровью.
Человек нес на руках то, что осталось от ведьмы.
Судя по ее виду, жить несчастной осталось недолго, если она уже не была мертва.
— Вы выполнили работу?
Король изо всех сил старался, чтобы его голос не дрожал.

Чишер молча вытащил щедро обагренный кровью меч и откинул со лба липкую прядь. На лице его сияла странная, неуместная улыбка, и он ну очень пристально разглядывал шею короля.
— Да.
Сказал человек
— И мы пришли за платой.
— К-какой же?
Спросил король, недоумевая, куда же делся советник.
— Ее жизнь. У тебя ведь есть эликсир жизни. Отдай его нам.

На некоторое время король даже забыл о своем внезапном страхе перед этими странными пришельцами.
Эликсир составлял квинтэссенцию жизни всех магов его королевства.
А цена, за которую сами маги согласились на время расстаться со своим даром на целый год, ввергла королевство в состояние смуты и голода.
Зато теперь король всегда знал, что на самый крайний случай у него есть то, что спасет его даже на смертном одре.
— Нет!
Взвизгнул Плутовий.
— Да!
Ответил чишер и медленными плавными шагами стал приближаться к трону. Его глаза сильно не понравились монарху, мелькнула даже мысль о том, что до эликсира он может и не добежать.

— Стража!
Крикнул король, но никто не откликнулся.
После землетрясения завалило ряд галерей, в том числе и главный вход, а потому стража сейчас плутала по обходным коридорам, пытаясь добраться до тронного зала.
— Ну так как?
Чишер вдруг оказался недопустимо близко и все так же играл мечом.
Король испуганно огляделся, а потом медленно встал и отодвинул в сторону трон, за которым в небольшой каменной нише лежал маленький прозрачный бутылек с изумрудным зельем.
Чишер передал его человеку.

Только тогда король заметил сидящего неподалеку рыжего кота, которому и был бережно вручен сам сосуд.
— Все честно.
Понюхал жидкость Уська и вернул бутылек Клину.
— Лей ей прямо в рот.
— А ты уверен, что моя кровь уже не поможет?
Засомневался Клин.
— Ты уже влил в нее столько, что сам еле стоишь на ногах. Лей скорей, пока она еще дышит. Да не в рот, дурень, на раны лей.

Клин тут же вынул нож, которым разжимал ведьме зубы, и послушно наклонил бутылочку над развороченной от взрыва талисмана грудью.
Вообще никто так и не понял, почему вокруг Эли и ее друзей в разгар драки возникли вдруг сияющие сферы и спасли всех в момент активации камня.
А маленькая золотая змейка продолжала молчать.
Только вот уберечь полностью свою подопечную она так и не смогла, уж слишком сильная это штука — мертвый камень судьбы.

— Раны начинают заживать.
Улыбнулся Филин.
— Эй, не выливайте все, мне оставьте.
Заволновался король и поспешил спуститься вниз, но его нагло проигнорировали.
А я уже открывала глаза.

И первое, что увидел воскресший эльфенок, были две чумазые и сильно ободранные рожи по уши счастливых друзей, а также неизменная мордочка Уськи.
— Там что-нибудь осталось?
Заскулил король. Ему не ответили, и убитый горем Плутовий обиженно вернулся на трон.
— Ну что ж, а теперь наша очередь!
И Филин аккуратно распределил остатки зелья между собой и Клином. Вылизанную же котом бутылочку вернули возмущенному королю.

И тут наконец-то объявилась запоздалая стража.
— Казнить их всех!
Заорал король, чуть не плача.
Я с трудом встала и, все еще покачиваясь, вежливо поинтересовалась:
— Мне повторить тут устроенный мною в подземелье взрыв?
— А это что, ты сделала?!
Поразился начальник стражи и окинул меня взглядом, полным бескрайнего уважения.
Король резко засомневался в отданном приказе.
— Ну ладно, я вас прощаю.
Решил он и с грустным видом куда-то пошел, видимо, в свою спальню — отдыхать.
Я почувствовала, что и нам пора, о чем и сообщила Клину.

Возражать никто не стал.
Мы довольно-таки тепло попрощались со стражей и покинули столь гостеприимный дворец.
Кстати, от взрыва дно рва поднялось, и крокодилы выбрались наружу. Так что во дворе мы увидели радостно бегающих за вопящей челядью зубастиков.
Один из них просто сидел под огромным ветвистым деревом, разинув зубастую пасть, и ожидал, пока повисший на ветке повар сам свалится ему в рот.
Повар сильно ругался и угрожал тем, что застрянет в крокодильем пищеводе, но рептилии это было по фигу, она вовсю ловила кайф.

— Я так понимаю, что нас никто не проводит.
Задумчиво сообщил Уська, провожая взглядом убегающего привратника.
— Мы и сами дорогу найдем.
Пожал плечами Клин и первым направился к воротам.
И вот что странно — ни одна зверюга даже не попыталась на нас напасть.
Из благодарности, наверное.

Дом, милый дом.
От зелья короля нам всем стало настолько лучше, что мы после обязательной ванны (Уся тоже не избежал этой участи, правда, на этот раз перенес купание с ангельским терпением) собрались внизу — пить чай.
Комната была погружена в приятный полумрак, стол Клин лично пододвинул к камину и вместо стульев расставил все четыре кресла.
Так что мы могли пить чай, смотреть на огонь и слушать барабанящий за окном дождь, которому подыгрывали отблески извивающегося и отбрасывающего причудливые тени огня.
Дождь, если честно, за окном не шел, но я специально переключила пейзаж на тот, где он шел.
На подоконнике уже давно лежала деревянная дощечка с нарисованными кнопками. Она обладала небольшим зарядом постоянно обновляющейся магии.
При прикосновении к одной из кнопок вид за окном покорно менялся на тот, который был нужен в данный момент.

Кот громко лакал из блюдечка и благодушно таскал пирожки со своего блюда, где, к слову сказать, их было больше всего.
— Эля, я всю дорогу хотел тебя спросить.
Тихо сказал Клин, не глядя на меня.
Кожа немедленно покрылась табунами мурашек, и я замерла в ожидании вопроса, изо всех сил отстреливая суетливую мысль о том, что именно таким тоном просят руку и сердце любимой.
— Да-а-а.
С придыханием прошептала я, вспоминая, как он отважно нес меня на руках по темным коридорам и поливал волшебной жидкостью.
Проклятая мысль осмелела и начала внаглую стучаться в сознание, пребывающее в данный момент в тупой прострации.
— Скажи, откуда у тебя в руках оказался призрачный кинжал?

Мысль сдохла, а я резко очнулась от полудремы, с ужасом думая о том, что Клин уже догадался, кто именно сидит в моем кресле, и скоро начнет меня убивать.