.
Кто-то плюнул в лицо твоей матери, стоя перед тобой? Выложил фотографии твоей обнажённой сестры в интернет? Нагадил на медали твоего покойного деда?
«Журналисты» Шарли Эбдо делали всё это профессионально. Годами. И им за это платили.
И поэтому сегодня:
Я — сириец;
Я — одессит, горящий заживо в Доме Профсоюзов;
Я — палестинский мальчонка, задыхающийся под руинами моего дома в Газе;
Я — еврейская бабушка, убитая неуправляемой ракетой;
Я — пятилетний Арсений, разорванный на куски миной, запущенной украинской армией в Славянске. Последнее, что я увидел перед тем, как ослепнуть — как умирает моя мама, прикрывшая меня, чтобы я смог пожить ещё шесть часов;
Я — таксист, механик, шахтёр, простой работяга из Донецка, взявший в руки оружие, чтобы защитить мою семью от украинских неонацистов;
Я — пленник в Гуантанамо, меня пытают. Ни адвоката, ни суда — мои родные даже не знают, что я ещё жив;
Я — кубинец, гниющий заживо в секретной тюрьме ЦРУ в какой-то стране. Может быть даже в твоей, я не знаю;
Я — пацан, убитый американским полицейским, которому показалось, что «я ему угрожал»;
Я — один из французских полицейских, убитых 7-го Января.
Но я не ваш поганый Шарли!
Ни сегодня, никогда!