Глава седьмая
ПРИНЦЕССА И РОЖДЕСТВО

Любимых праздников у Принцессы было три:
две недели Рождества,
неделя собственных Именин
и 1 июня.

Услышав вопрос, почему она, большая девочка, до сих пор отмечает детские праздники, Принцесса решительно взяла карандаш и поставила тире до числа 12…

К приходу Деда Мороза все девочки в гимназии подготовили танец снежинок. Нарядились для этого в чудесные прозрачные платьица.
И лишь Принцесса, пожалев старика, у которого от напряжения зрения уже катились градом слезы, выпорхнула на сцену в одном.

Долгими зимними вечерами Принцесса писала Деду Морозу письма.
— Милый дедушка!
Писала она.
— Весь прошлый год я была хорошей девочкой:
не пила,
не сквернословила,
не заваливалась домой под утро.
Неужели и в Новом году я буду лишена этих простых человеческих радостей?

А еще Принцесса знала, что, загадывая подарок на Новый год, ни в коем случае нельзя жадничать! Потому что, как ни крути, а принцев на всех не хватит!

А иногда Принцесса ощущала себя новогодней елкой.
В мишуре, бусах, со звездой во лбу. Все как положено.
Но очень уж доставали эти бесконечные хороводы из принцев! От них у нее начиналось головокружение, сыпались искры из глаз.
А в финале наступало короткое замыкание.

А еще Принцесса узнала:
— Хочешь новой жизни в новом году — выброси из дома старый хлам…
Солнце уже скрылось за горизонтом, а она все грузила и грузила мешки на подводу…
— А, может, ну ее к лешему, эту новую жизнь, раз она так тяжело достается!
Чертыхалась Принцесса.

На новогодний бал-маскарад в городской ратуше Принцесса пришла в скромном деревенском платье. И уже в дверях заметила прекрасного юношу в костюме пастуха.
— В Вашей карете есть для меня местечко?
Игриво спросила она.
-Ась?
Осклабился юноша, давая волю рукам.
— Безобразие! Пускают сюда всякий сброд!
Для очистки совести беззвучно прошептала Принцесса.

Перед Рождеством все девочки во дворце расписывали глазурью пряники. Усердно выводили ангелочков с гуслями, добрых гномиков, зайчиков и лошадок.
И только Принцесса, начитавшись Фрейда, высунув язык, рисовала нечто среднее между царем-колоколом и царем-пушкой.

— В ДЕТСТВЕ-ТО КАК —
НАКЛЕИШЬ БУМАЖНУЮ СНЕЖИНКУ НА ОКНО,
НАДЕНЕШЬ КОРОНУ ИЗ СТЕКЛОЯРУСА,
НАЛОПАЕШЬСЯ МАНДАРИНОК ДО ДИАТЕЗА…
И ВСЁ — ЗДРАВСТВУЙ НОВЫЙ ГОД!
вздыхала принцесса.
— А сейчас вот сидишь и заморачиваешься, чтобы такого сделать, нацепить и слопать, чтобы почувствовать — приближается счастье…

А когда Принцесса спросила, почему всем девочкам дарят на праздники украшения и одежду, а ей — только книжки, Его Величество ответил, что не желает, чтобы она выросла легкомысленной женщиной.
Из чего Принцесса сделала вывод, что она должна вырасти библиотекарем.

А еще Принцесса узнала, что если под Рождество разрезать лист бумаги на полосочки, написать на них мужские имена и положить под подушку, то утром левой рукой обязательно вытащишь имя суженого.
— Рисковать не будем.
Решила Принцесса и написала на всех полосочках одно мужское имя.

А еще Принцессе хотелось, хотя бы раз в жизни, получить на Рождество то, что хочется, а не то, что предписано дворцовым этикетом.
Например, не томик стихов символиста Артура Рембо, а вполне эмпирическое кружевное белье с подвязками.

Колядовать Принцесса не любила. Потому что считала эту языческую затею небезопасной для подданных ее королевства.
Так, в прошлом году один юноша открыл дверь, увидел на пороге Принцессу в овечьей шкуре, замер, а ряженые, тем временем, вынесли у бедолаги полдома.

А еще Принцесса узнала, что чем страшнее гадание — тем оно эффективнее.
Например, те же зеркала.
Сядешь перед ними в полночь, зажжешь свечи, распустишь волосы и жди себе суженого.
Главное — не заорать от страха или неожиданности, если женихи — вдруг! — повалят гужом.

— Боже! Как же я люблю дарить подарки! — Приговаривала Принцесса, примеряя на себя рождественский сапожок.
— И если бы каких-то 20 см атласной парчи мне на макушку хватило, то какой-то счастливчик получил бы на Новый год настоящую Принцессу! А так, увы, только фунт гороху для опытов.

Под Рождество все девочки из гимназии выезжали в деревню погадать на суженых.
Запускали в избу петухов. Тем, у кого петух клевал зерно, суженый виделся добытчиком, пил воду и дрался — пьяницей.
И только петух Принцессы часами восторженно смотрел на себя в зеркало и чистил перья…
-
Та-а-ак!
Нервничала Принцесса, примеряя новое платье.
— Подведем предварительные итоги:
поменяла гардероб,
цвет волос,
диадему и шторы на окнах.
Завтра поменяю кучера и садовника.
Послезавтра-камердинера.
Если и тогда новой жизни не получится -поменяю королевство!

— А что, неплохо начался год.
Стряхивая с бровей остатки оливье, пробормотала Принцесса.
— Главное, что я жива-здорова и все помню… или почти все… а, впрочем, психика целее!

— Все, с прошлым — покончено, —
Невнятно произнесла Принцесса, дожевывая календарь.