Больше нет разницы, с кем ты сейчас уйдёшь:
с той, для которой ты — сотый поклонник, или
с той, что так нервно сжимает на блузке брошь
тонкими пальцами, пахнет всегда ванилью,
прячет глаза, чутко ловит обрывки слов,
брошенных ей, словно мелочь у перехода
нищенке. С той, что приносит в кастрюльке плов,
чашку горячего кофе и бутерброды,
квохчет наседкой и видит тебя своим
мужем, хозяином в доме и огороде.
Или с той — нежной, воздушной, как Херувим,
девочкой, любящей тачки, бабло, айподы,
брюлики, стразики, яркую мишуру,
с той, что уходит /как будто, домой/ под вечер,
но возвращается пьяная поутру,
плачется и обнимает тебя за плечи.
Больше нет разницы, с кем ты уйдёшь сейчас…
Я на троих наполняю бокалы шерри.
Он ей обронит обычное: «Я скучал.»
Я прикрываю за ними входные двери.
Лопается бокал.