Место для рекламы

Самуил Яковлевич Маршак — почетный гражданин Шотландии и личный друг президента Израиля, сионист, лауреат Сталинских премий и антисоветчик, личный враг Гитлера и кумир Уолта Диснея, чудаковатый, рассеянный и умеющий видеть самую суть — все это соединилось в одном удивительном человеке.
Родился Самуил Маршак 3 ноября 1887 года в Воронеже в еврейской семье.
В детской биографии Маршака значилось: он редко бывал «хорошим мальчиком»: часто дрался, уходил без спросу в гости, не раз разбивал окна. Если бы директор Острогожской гимназии знал, что получится из бойкого Семы Маршака, он, скорее, съел бы свою шляпу, чем отказал мальчику в поступлении. Ребенок был даровит, но квота на обучение еврейских детей не позволила ему вовремя сесть за парту. Самуилу повезло совершенно случайно: в начале года какого-то ученика отчислили за неуспеваемость, и вакантное место занял Маршак.
В гимназии учитель словесности сразу обратил внимание на способного мальчишку и всячески поощрял его первые литературные опыты. Одна из поэтических тетрадей Маршака попала в руки известного русского критика Владимира Стасова. Он пришел в восторг от таланта юноши. Стасов хлопотал о переводе Самуила в одну из лучших петербургских гимназий, занялся расширением его кругозора.
И вот первый сборник Маршака увидел свет. Назывался он «Сиониды». Самуил пересказал в стихах библейские сюжеты, страницы древней еврейской истории. Успех, признание, планы на будущее — все пришло в одночасье.
Маршак радовался как дитя. Тогда он еще не знал, что свое первое издание ему долгие годы придется собирать и уничтожать — в Советской России тех, кто писал о еврейском народе, не жаловали. Но это ждало его в будущем. Тогда, в настоящем, все выглядело в розовом цвете.
Душа Маршака звала его на родину предков — Ближний Восток: туда он и отправился в компании еврейской молодежи. И там, на земле предков, ему посчастливилось познакомиться с Софьей Мильвидской. Поженились они сразу же, вернувшись из путешествия. По тем временам — брак скоропалительный, кто-то даже говорил несерьезный. Но то, что Самуилу повезло, он понял быстро: Софья оказалась не только красавицей и умницей. Она была удивительно преданной. (С супругой Софьей Мильвидской они прожили в любви и дружбе больше сорока лет)
Грянула революция.
Маршак принял ее с восторгом. Однако молодой Советской России не нужны были певцы библейских историй — большевики утверждали, что Бога нет. Самуилу Яковлевичу пришлось искать себе новые занятия, чтобы прокормить семью. Из голодного Петрограда он увез ее в Екатеринодар, там же получил работу в газете.
Город переходил от красных к белым и обратно, и среди этого хаоса Маршак создал настоящее чудо -Детский городок. Библиотека, детский сад и даже театр — в голодные военные годы о таком можно было только мечтать. В этот период для детского театра поэт написал знаменитый «Кошкин дом» и другие стихи, которые все мы знаем с малых лет. Он настолько увлекся детским театром, что постепенно все его силы и внимание перешли на книги для детей. Вернувшись в Петроград, Маршак с головой окунулся в новое дело. Первым стал журнал «Воробей». Перед напором и обаянием Маршака мало кто мог устоять, говорят, при желании он убеждал писать для детей любого литератора. В «Воробей» приносили свои сочинения Виталий Бианки, бывший красный командир Аркадий Гайдар, даже бывшие «поэты-заумники» Даниил Хармс и Александр Введенский.
Спустя десять лет Маршак стал главным редактором первого детского издательства в России — «ДЕТГИЗа». Чуковский писал о нем в это время: «Ничего фальшивого, казенного, банального он не выносит. Какое счастье, что детская литература наконец-то попала в его руки!» Маршак в самом деле не выносил ни фальши, ни халтуры и гневно обрушивался на всякого, кто позволял себе приносить ему работы, написанные «спустя рукава».
Говорят, когда мало кому известный Сергей Михалков пришел с «Дядей Степой» к Маршаку, Самуил Яковлевич полностью переписал стихотворение и вернул текст автору в том виде, в каком теперь мы и читаем его. Впоследствии Михалкова он явно недолюбливал.
Острый на язык, Маршак мог назвать его «гимнюком» и «севрюжьей мордой». Позже он говорил и о Константине Федине: «В молодости Константин Фе-дин был лев, а теперь — это шкура ото льва».
И все-таки многие, кто знал Самуила Яковлевича лично, отзывались о нем как об очень добром человеке. Владимир Познер, в юные годы работавший у Маршака литературным секретарем, рассказывал, как поэт много помогал другим морально и материально.
Иногда делал невозможное. Например, в начале войны добился разрешения остаться в Москве для своей секретарши и домоправительницы Розалии Ивановны (она была прибалтийской немкой и в лучшем случае подлежала выселению из Москвы). Но отказать себе в удовольствии «высказаться» не мог. Когда немецкие самолеты бомбили Москву, обязательно стучал в дверь ее комнаты и сообщал: «Розалия Ивановна, ваши прилетели!»
В 1946 году от туберкулеза умер младший сын Маршака — Яков. Юноше был всего 21 год. А в 1948 году поднялась новая волна репрессий, и на сей раз врагами народа назначили космополитов. Существует легенда, что в одном из расстрельных списков была и фамилия Маршака.
Увидев ее, Сталин сказал, что Маршак — хороший поэт, вычеркнул его фамилию из списка приговоренных и вписал ее в список лауреатов Сталинской премии. Было это или нет — сказать трудно, но через год Сталинскую премию поэт действительно получил. В последние годы жизни Маршака официально признали классиком детской литературы. Однако неугомонный классик даже не думал почивать на лаврах, а вместо этого продолжал активно бороться за справедливость. Уже будучи больным, он вступился за молодого поэта Иосифа Бродского, требовал принять его в Союз писателей.
Узнав про суд над Бродским, возмутился: «Когда я начинал жить — кругом была эта мерзость, и вот теперь, когда я уже старик, опять…». От редакции «Нового мира» пытался добиться, чтобы Солженицыну не отказывали в публикации.
С годами поэт сделался необыкновенно рассеян, считается даже, что чудака «с улицы Бассейной» он списал с самого себя. Остались записки Корнея Чуковского, в которых он говорит о последних днях Маршака: «Мы жили тогда в санатории. Слепой, оглохший, отравленный антибиотиками, изможденный бессонницами, исцарапавший себя до крови из-за лютой аллергии, он в полной мере сохранил свою могучую литературную потенцию…
Он сидит у стола полумертвый, на столе груда рукописей… „Чтобы забыться от смертельной тоски, — говорит он, — я за ночь перевел семь стихотворений…“» Болезни одолевали его все настойчивее, и в июле 1964 года «Маршака Советского Союза» не стало.

Опубликовал  пиктограмма мужчиныБорис Перельмутер  27 ноя 2021
1 комментарий

Похожие цитаты

История одной шубы

Среди разноцветных курток и строгих деловых пальто норковая шуба была самой важной и дорогой персоной. Когда другие вещи, предвкушая выход в мир, весело переговаривались, она предпочитала молчать, лишь изредка обводя высокомерным взором своих соседок, говорила:

- Среди вас я самая ценная, неповторимая и шикарная. Вот увидите, меня ждёт великолепное будущее. Оно будет особенным и прекраснее, чем у вас, ординарных дешёвых вещей.

Её соседки на неё не обижались, им было некогда. Они всегда были…

Опубликовала  пиктограмма женщиныНАТАЛИ68  09 апр 2013

День цвета фламинго

В начале марта, в середине пасмурного дня, перепрыгивая через весенние лужи, моя спутница — пятилетняя Ксюша, вдруг спросила:

- А бывают большие розовые птицы?
- Да. Фламинго, — ответила я.
- Красивое слово. И они ярко розовые?
- Именно такие. Когда пойдём в зоопарк, я тебе обязательно их покажу. Но почему ты об этом спрашиваешь?
- Понимаешь, вокруг всё такое скучное… А давай, чтобы стало веселее, мы будем с тобой как две птицы фламинго. Представляешь, мы с тобой летим над серыми лужами, приунывшими домами и радуем всех ярким розовым цветом.

Мне понравилась затея смышлёного ребёнка. Взявшись за руки, мы побежали по улице, представляя, что летим над мартовской Москвой, опаляя дремлющее небо румяными всполохами. Мы вдыхали воздух ранней весны, лихо перепрыгивали через лужи и весело смеялись. Наше беззаботно-радостное настроение стало передаваться прохожим, хмурые лица постепенно оживали, засияли улыбками. И, быть может, в сером небе люди вдруг увидели двух розовых птиц.

Опубликовала  пиктограмма женщиныНАТАЛИ68  09 апр 2013

Добрые люди… У них теплый взгляд, это потому, что они сердцем носят солнце. Им чужды ненависть и зло. Эти люди не оставят вас в беде. Они, как весна, раздают тепло и надежду.

Опубликовала  пиктограмма женщиныДаре Мачавариани  27 апр 2021