Место для рекламы

Странные связи

Свитер я купил. Синий. На распродаже. Помню, в центре магазина возвышался огромный такой поддон. А на нём вещи всякие навалены в неестественных позах. Словно много-много людей с большой высоты упало, и их из одежды выдернули. Поддон окружили покупатели и давай в нём рыться. Были там уже и ветераны рытья — это те, кто у поддона уже минут пять-семь копошатся. На новичков зыркают враждебно — мол, это наша земля, найдите себе другой хлопчатобумажный курган с обелиском «всё по 900». Я сзади на цыпочках подкрался, гиеной быстренько что-то цап снизу, и за манекен утащил. Развернул, смотрю — свитер. С двумя очаровательными оленями. И размер почти мой. Плечи в районе локтей, но если рукава подкатать и под картонную эко-дубленку спрятать — вот прям моё. Мне б еще усы да наивно-удивленный взгляд — вылитый житель американского пригорода с двумя детьми, крашеным забором и слюнявым ретривером. Не то, чтобы этот образ был моей голубой мечтой. Но 900 рублей…
Вернувшись домой, разложил я свой трофей на диване. Срезал с него все четыреста ярлыков (или пятьсот — после девятого я сбился со счета). Напялил на себя и задался логичным вопросом: на хрена я это купил?! Магия-то 900 рэ исчезла. Это ж вообще не мой размер! Олени какие-то дебильные… Если б такие олени были в упряжке Санты, он бы добирался до детей на поезде. Во-первых, на таких несуразных копытцах они не победят гравитацию, чтобы пронестись на фоне луны. Они их даже по снегу не протащат, тем более с толстозадым дедом. А во-вторых, конечно, морды. Они точно связаны кем-то в глубочайшей деменции. Потусторонние ребята из головы Стивена Кинга они, а не олени. С такими рылами нужно объезжать стороной церкви, а не детям подарки развозить.
…Видимо, все свои размышления я произнёс вслух. Потому что олени фыркнули и ответили.
— Ты себя-то в зеркало видел, мужик? — Прошепелявил Левый. — У тебя вид, будто ты только из торнадо выпал.
— Если не нравимся, верни обратно в магазин. — Просипел Правый.
— Ну какое «верни», Правый! — Захихикал Левый. — Он же все ярлыки срезал! Небось еще и чек выбросил!
(Чек я и правда выкинул, завернув в него трёхдневный «Дирол — Морозная Свежесть»)
— Вы мне тут не хамите! — Взъерепенился я. — Чмошники вязаные!
— Лучше бы нас купила та толстая женщина с запахом чеснока! — Олени еще раз синхронно фыркнули и ушли с груди на спину.
— Эй! — Закричал я, вертясь перед зеркалом и стараясь заглянуть назад. — А ну вернулись обратно! Вы на спине вообще не смотритесь!
— Извинись. — Прошепелявила спина.
Я вообще если и извиняюсь, то редко и больше смсками. Но телефон оленей я не знал, поэтому просунул через зубы «простите», используя только согласные.
— Прстт.
Олени вернулись и подозрительно посмотрели на меня.
— Запойный?
— Я вообще не пью.
— Непохоже.
— Я просто ненавижу свою работу. На которую мне завтра вставать в пять утра.
Я стянул свитер, засунул в шкаф и лёг спать.
…Чтобы проснуться среди ночи от смачного чавканья, доносящегося из шкафа.
— Что вы там делаете, кретины?! — Проорал я в шкаф.
— Жрём. — Ответил шкаф.
Так я узнал, чем питаются вязаные олени. Они без ума от одёжных катышков. Так как я жил один, катышных запасов моих хватило бы на целое стадо. В данный момент Левый с Правым уплетали спортивные штаны, до которых могли дотянуться. Я тоже решил пожрать. Нажарил ночной картошки с луком и жадно ел прямо из сковородки. А свитер с оленями повесил на стул рядом с собой. И еще накинул спортивную штанину, чтобы ужинать в компании.
— Что это идиотский вой? — Недовольно сипнул, жуя, Правый.
— Это «Аэросмит». Музыка на все времена.
— Это шило какое-то, а не музыка. Есть что-нибудь родное, финское? — Прошепелявил Левый, отдирая очередной наливной катышек.
Я поставил «Расмус».
— О! Совсем другое дело!
«Я ем в обществе кривых оленей, фанатеющих от катышков и Расмуса. С другой стороны, кто-то сейчас падает с обрыва или читает письмо из налоговой. Кому-то ж явно хуже, чем мне» — успокаивал я себя.
— Ты один живёшь? — Поинтересовался Правый.
— Да.
— Почему ты никого себе до сих пор не связал?
— Я не умею. Да и не хочу уже, если честно. Как-то привык быть… Несвязанным. Давайте спать.

… Этот свитер стал моим любимым из двух. Может, потому, что я как вцеплюсь во что-то новое, так и затаскиваю до сальных локтей. Как влезу, так и ношу. Не меняю. Не люблю перемены. А может, мне нравилось ощущать компанию, даже под картонной дубленкой. Даже, когда она молчит. Главное, что кто-то рядом.
Постепенно мы с оленями… Не то сдружились, не то привыкли друг к другу. Выяснилось, что Левый очень боялся петард. Поэтому все новогодние каникулы он провёл подмышкой, трясясь от страха и проклиная китайский петардопром. Успокоить его мог только красный ворс, пропитанный «Ванишем».
Правый страдал задними копытами. Нить в районе колена постоянно ослабевала и выпячивалась наружу. Мне приходилось всё время её натягивать, чтобы он нормально ходил.
И оба они жутко обожали чесания. По вечерам я наряжался в свитер, ложился перед теликом и чесал их обоих.
— Чуть выше… Ещё… Ооооооо! — Мурлыкали оба и просили переключить телик «на что-нибудь нормальное».

За первый месяц зимы произошло много всякого забавного и не очень. Однажды я пролил на Левого кофе, и он полночи носился по всему шкафу как угорелый. Я нашел его только к утру, и то по храпу — он ввязался в старую шапку.
А потом я заболел. Олени услышали мой кашель и приказали надеть свитер. Правый остался на груди, а Левый перешел на спину. Оба улеглись и грели меня всю ночь, а наутро я был как новенький. В качестве благодарности я пустил их пастись на ковёр.

…А потом я решил постирать свитер. Пока олени спали, я засунул его в «стиралку» и выставил на долгую стирку. И шестьдесят градусов. Я всё так стираю. Поэтому все мои вещи нежно-линялого оттенка. Через полтора часа я вытащил белье и услышал страшные вопли. Я развернул свитер. Который раньше был XL. Сейчас же он выглядел на М и то с натяжкой. С его груди на меня смотрели злобные оленята.
— Ты тупой?! — тоненько заголосил маленький Левый.
— Что ты натворил, скотина?! — вторил ему Правый в той же тональности.
В тот день на меня наорал начальник, который ненавидит нашу работу пуще меня. И еще какая-то женщина, на которую я упал в маршрутке. Скорее всего поэтому я был на взводе и дал слабину.
— Зато свитер мне впору! — Огрызнулся я, идиотски скалясь.
— Это смешно по-твоему?! Трудно было руками простирнуть в холодной?!
— Оооо, ну конечно, еще не хватало, чтобы меня учили жизни дерьмово связанные оленята!!! Довякаетесь — куплю джемпер с волками!
Олени заткнулись и ушли в спину.

…Утром они не поздоровались, даже не вышли к животу.
— Объявили мне бойкот? Да ради Бога. Захотите жрать, выпретесь как миленькие! — Проскрежетал я в собственную спину, где виднелись две оленьи задницы.
Как обычно, я облачился в дубленку, всосался в забитый народом вагон метро и притащился на работу. Скинул дубленку, глянул на себя. Олени не вышли. За рабочим компьютером я просидел до обеда, просмотрев 19 смешных видео и 4 шокирующих. Олени не появились. Это уже было ненормально. Я подошел к зеркалу, глянул на спину — их не было и там. Я стянул свитер и просмотрел каждый его сантиметр, вывернул наизнанку — никого.
Сбежали, сволочи. Скорее всего, это было в метро, когда я от духоты расстегнулся. Вероятно, перепрыгнули на кого-то другого. На чей-то свитер.
Ну и хрен с ним, разозлился я. Плевать. Тоже мне обиженки. Пусть любят мозги кому-нибудь другому. Да и свитер от их отсутствия только выиграл.

…Прошло недели две. Моя жизнь спокойно стояла на месте, что меня совершенно устраивало. Поначалу. Но что-то было не так. Ночная картошечка перестала радовать. Я всё так же её к чертям пережаривал, всё на том же самом масле. Но не то. Не тот вкус. Даже под сраный «Расмус».
Я ложился перед теликом и чесал пузо. Так же, обеими руками, в том же ритме. Не то. Не то на любом канале «с чем-нибудь нормальным».
Твою мать, я стал по ним скучать. По их проблемам, фобиям, сиплому ржанию и шепелявому нытью.
Еще через неделю это стало просто невыносимым. Я не мог работать (раньше просто не хотел), нормально спать и есть эту дурацкую картошку. В моей зоне комфорта должны быть вязаные олени.
Я пошел в самый дорогой магазин для придурков и купил самый дорогой свитер. Дома я изъелозил его так, что числу катышков позавидовала бы узбекская бахча в самый урожайный год. Пастбище было готово. Оставалось самое сложное — найти сбежавшую скотину.

…Если оторвать морду от телефона и оглядеться по сторонам, то можно заметить, что утренний транспорт забит одними и теми же хмурыми людьми. Для многих это Утро Сурка — одно и то же, секунда в секунду, с одними и теми же действиями. Я предположил, что оба моих болвана будут на человеке, утро которого сродни моему. Поэтому каждые 8:10 утра я спускался в метро, распахивал дубленку и ходил по вагонам, негромко приговаривая:
— Эй… Эээээй… Ле-вый? Пра-вый? Мир? Вы тут…

…Меня почти ни разу не избили. В толпе городских сумасшедших я не был самым безумным. Но спустя неделю я стал отчаиваться. Всему есть предел. Даже желанию найти своих оленей. Вот уже скоро моя станция. Поезд замедлил ход.
— Псссс… Мужчина!
Я обернулся: сзади ко мне подкрадывалась маленькая курносая женщина. С виду обычная Серая Мышь. Только глазищи большие, сверлящие меня. Я подозрительно прищурился. Серая-то она Серая, иной раз рядом пройдешь и не заметишь. А потом оказывается, что она в топ-10 самых кровавых маньяков за всю историю современной России.
— Что… — Тихо спросила Мышь у кого-то невидимого. — Я уверена, что это ваши! Да заткнитесь вы!!!
Мышь расстегнула тертое пальто и прижалась ко мне.
— Вы что делаете, дамочка?!
— Забирайте их обратно!
— Кого?!
— Они жрут моего Снеговика!!!
Я её интеллигентно оттолкнул. Под пальто у Мыши оказался красный свитер со Снеговиком. Там, где по классике должна быть морковка, зияла дыра.
— Сколько жратвы, Левый! — Просипел кто-то на моей груди. В ответ послышалось заливистое чавканье. Это означало, что извинения приняты.
— Вы должны это исправить! — Пропищала мне Мышь, тыкая в отсутствующий нос Снеговика.
— Давайте я куплю вам новый свитер. — Ответил я.
— Мозги!!! Мозги себе купи, мужлан! — Заверещал Снеговик. Снеговиха, если быть точным…

…С Мышью мы вместе уже четыре зимы. Если честно, я недолюбливаю её Снеговиху — вязаная толстуха бывает истеричной и капризной. Но это её Снеговиха. Мышь моих оленей тоже не жалует — они для неё слишком громкие, и юмор у них казарменный. Но это мои олени. Поэтому ночную картошку мы едим впятером. Всегда. И телик смотрим тоже впятером. Я — почесывая Левого и Правого, Мышь — перешептываясь со своей Снеговихой. Потом мы выключаем телик и просто смотрим друг на друга. Долго, не отрываясь.
Потому что крепко связаны. Так, что друг от друга не сбежать в метро. Без шансов.

Опубликовала    14 янв 2020
4 комментария

Похожие цитаты

Большой семейный вечер

— Я дома!
Таксист Пряхин, выбив ирландским танцем остатки снежной жижи из подошв, зашёл в квартиру и с шумом закрыл дверь.
— Привет! — отозвалась из своей комнаты дочь Пряхина, — Как смена?
— Да как обычно в выходные. Полдороги выёбываются, полдороги блюют на сиденье.
— Ну пааааааап!
— Извини. — Пряхин заглянул в комнату: дочь по-турецки сидела на диване и что-то набирала в ноутбуке, закусив пухлую губу. — У нас пожрать есть чо, Даш?
— Слуууууушай. У меня колок завтра, сижу впитываю с утра…

Опубликовала  пиктограмма женщиныАлександра  04 фев 2019

Прямая явная угроза

Лиза бодро шагала по лесной тропе, еле поспевая за тремя брутальными мужчинами. Она знала, зачем они её взяли в лес. Как любая женщина, Лиза догадывалась, что все эти мужские сказки про искреннюю дружбу — лишь игра. На самом деле, все эти мужики — хитрые, меркантильные твари. Даже маленькие. Если бы она не давала им списывать, не крала у мамы плед и огурцы с огорода — на неё бы даже не посмотрели. Ну и пусть, думала Лиза. Она им всем отомстит. Когда она вырастет, ни за кого из них не выйдет заму…

Опубликовала  пиктограмма женщиныАлександра  22 фев 2019

Семёнов протяжно выл на Луну.
Не как человек, конечно. А как большой рыжий пёс, в которого Семёнов превращался в период полнолуния или большой душевной хандры. Потому что был Семёнов обычным питерским оборотнем.
В принципе, жизнь Семёнова устраивала. Да, в первые недели после укуса пьяного художника в Сапёрном переулке было тяжело (ну, есть такой вид лохматых художников — там сразу не поймёшь, он сейчас пёс или человек). Блохи, острое желание догнать ворону, всё такое. Но человек, как известно…

Опубликовала  пиктограмма женщиныАлександра  01 мая 2019