Протёр глаза до жёлтых огоньков, —
не чудится! И мысли зашатало.
…Из пелены февральских облаков
за мной старуха чутко наблюдала.
Таил угрозу беспечальный взгляд,
кривились губы в дьявольской усмешке.
И снег пошёл… тугой, как виноград.
«Беги, милок!» — услышал я. «Не мешкай!»
По непроглядно-белой темноте
летел ко мне тысяченогий топот, —
бандитов? кагэбэшников? чертей?
«Твоих грехов, милок!». И смех… И клёкот…