Я шла по бульвару,
тащилась просто.
Ботинки старые
стучат, скрипя.
Ждала я навару
с бульонной кости,
но вновь в прогаре я,
как пёс в репьях.
Я думала много:
о смысле жизни,
о пачке курева
и о зиме.
На мокрой дороге
меня обрызгал
урод, иду, реву
в кромешной тьме.
И сузились цели —
пойти, обсохнуть,
найти бы коробку,
да подремать.
Под пышною елью
усну и сдохну.
Пинаются в бок мне —
Вали-ка, мать…
Где мне слишком тяжко,
другим — обитель,
Воруют тоннами,
Спят на снегу.
Теперь — бродяжка,
Хоть и учитель,
я так устроена,
я — не могу.