Она открыла глаза. Проснулась от холода. Лежала в знакомом с рождения подвале, но вместо теплого бока мамы, был холодный. Она — щенок, недели 3 отроду. Мама — собака, без званий, регалий и не определенной породы. Мамы не стало. Она выбралась из коробки, в которой родилась, и начала двигаться к Свету наверху. Перебирая худыми, как щепки, лапами, падая и спотыкаясь, добралась до Света.
Свет исходил от тусклой лампочки и мимо ее мордахи мелькали сапоги и валенки. Разные: большие и маленькие, серые и черные, с разным количеством заплат и потертостей.
Она попыталась выйти навстречу серым Валенкам, но они ее грубо отпихнули. Следующие черные Валенки — больно ударили в живот, а вслед за ударом грязных сапог еще и что-то оглушило по голове. Она скатилась обратно в коробку и долго не выходила. Нашла в углу какие-то кости и первый раз попробовала их — очень болел живот. Так и питалась, пока невыносимый запах из подвала не стал витать в подъезде. К ней в «дом» спустились сапоги и валенки. Сапоги долго кричали, а валенки искали источник смрада. Нашли останки ее мамы и унесли. Заметили ее, погнались зло ругаясь, но она нырнула под трубы, а Валенки поленились достать. И ушли.
Так она и росла: ночью пробиралась на улицу и питалась, чем попадется, а днем — отсиживаясь в подвале. Сколько же ее били! Сапоги, валенки, палки, камни. Иногда по ночам она тихонько подвывала от голода и боли нового ушиба. Тогда Валенки спускались и швырялись камнями.
Однажды, она проснулась от скрипа старой лестницы — кто-то спускался в подвал. Свет свечи резал и слепил — она в страхе забилась под трубы. Но за ней никто не погнался, камни не свистели и не разбивались о стены. Все стихло. Она еще долго сидела в своем укрытии. Даже задремала. Снятся ли собакам сны? Конечно! Сытым и домашним — любимый мячик, игры, ласка и доброта… Ну может быть иногда охота за тем огромным соседским котом. Что снится бездомным и голодным псам? Страх, голод, палки, сапоги и валенки.
Сегодня ей приснилась мама — теплая, добрая… заботливый шершавый язык облизывал от кончика носа до кончика хвоста. Она во сне наверное улыбалась. Да, собаки это делают. Не замечали?
Проснулась от писка… Сначала не поняла… Мама?! Присмотрелась, нет… Сверток. Приблизилась. Там что-то живое и теплое внутри. Человеческий ребенок! Как же она их боялась! Маленькие валенки чаще всего бросались камнями и драли за хвост.
Ребенок еще раз очень жалобно пискнул, потом голосок нарастал и перешел в крик. Кричал долго, пока не затих с всхлипываниями — сил кричать уже не было. Маленький носик и голые ручки синели от холода.
Она подошла и совсем не думая… Легла рядом с ним. Лежала в неудобной позе, как теплая защита вокруг него. Ребенок успокоился и просто лежал. Так и заснули.
Она проснулась с рассветом. Ребенок попискивал, но кричать не мог — уж очень слабенький. Что делать? Она понимала, что кроме тепла дать ему нечего. Поднялась к Свету в подьезде. Специально сидела и ждала кого-то. Появились сапоги, она не убежала, а всем видом звала за собой. Так ее еще никогда не били! Она не пряталась, не кусалась и не убегала от спуска в подвал. Сапоги и палка наверное устали бить, ткнули ее, лежащую, носком и ушли. Она сползла к своему свитку. Не было в ней ни злости, ни ненависти, а только обида… На себя. Не смогла, не позвала…
Был еще выход — села, и не смотря на боль в побитых боках, набрала полные легкие воздуха и… завыла. Громко… Как еще никогда не выла. Да! Она понимала, что спустятся Валенки и опять побьют, и сил спрятаться уже не будет. И действительно, кто-то шумно стал спускаться по лестнице, громко ругаясь. Резанул свет из темноты, она упрямо сидела над свитком и смотрела прямо в глаза. Первый раз в жизни прямо в глаза! Валенки подошли, ругань зависла на полуслове и оборвалась.
Подвал заполнился сапогами и валенками, ее драгоценный свиток забрали и унесли — он дышал! Она закрыла глаза в блаженстве…
Смогла, спасла…