/* Бродил подсолнух между сосен,
ну, до того амбициозен,
ну, до того красноречив,
что не вмещался в объектив.

Бродил грибник в нарядной кепке,
который в час по крепкой репке
таскал из глины и песка
с опасным видом знатока.

Бродил бульдозер по поляне,
изображая поле брани,
с весёлым лязганьем в спине,
с горшком герани на окне.

Бродил и я по морю лука
и слёзы лил не от испуга
за горячо любимый край,
а потому, что раздолбай.

/* На твоей планете

На твоей планете свои законы,
климат зависит от ритма танца.
Если есть в зелёных горах драконы,
то исключительно, чтоб кататься.
В облаках добыть можно сладкой ваты,
к ним специальные ходят лифты.
А фламинго, если нарисовать их,
рады дружить и крутить кульбиты.
Рисовать — и хочется, и почётно,
всё разукрашено, даже гравий.
Невзначай и вдруг напортачишь в чём-то —
сразу волшебники мир подправят.
Не бывает зла, безобидны шутки,
смерть заменяется пеньем в хоре.
Словно феи, мамы добры и чутки,
волосы вьются и пахнут морем.
И нарядно мамы всегда одеты,
папы пьянущие не страшны им…

Забери меня на свою планету.
Дочка!
Хотя бы на выходные.

/* Ангел, взявшийся из ниоткуда,
мне сказал, норовя рассмешить:
— Если жить, то с поправкой на чудо,
а иначе тебе не прожить…

А в очках его — толстые линзы,
а в зубах — папироска «Прибой»,
и на пузе не сходятся джинсы —
на фига мне хранитель такой?

Тени нет от него на обоях —
тоже мне несусветный прикол!
Мне бы — бравого, как бронепоезд,
мне бы — мощного, как ледокол…

Поругались мы через минуту,
он исчез, растворился под ноль.
«Если жить, то с поправкой на чудо», —
я запомнил несложный пароль.