Говори со мной. Просто о чем-нибудь говори. Надоели уже без конца декабри… фонари…
Говори, что готовишь сейчас для меня побег, что так быстро и скоро не взять нам двоим разбег,
и что ночью, под жар поцелуев в виски выпал поздний январский снег…
Говори невпопад, что идем мы с тобой на пикет, что заметил недавно родинку у меня на щеке,
и что ты давно научиться хотел каяться, в том, что мир без меня начинает седеть и стариться:
просто невыносимо думать, что нам от него останется, если жизнь без меня — всего лишь за рубль брикет.
Говори, говори, что боишься, не спится, когда болею, и что будешь всегда для меня молодым «старлеем»,
с поцелуями слаще любой сладковатой ваты, в сером свитере, немного потертом и смятом,
и что в нашем доме всегда, как когда-то будет пахнуть паста под Совиньон,
ароматное свежестиранное белье, и что мне будет вечно понятно сбитое дыханье твое…
Говори, говори мне о том, что уже не с руки скрывать…
Устилая по тысяче раз за пять суток кровать, говори, что ты хочешь меня — каждый день и до дна, что у нас по нутру непонятная гложет война,
и что вовсе уже не твоя и моя вина, что ты будишь меня по ночам обреченно и часто,
и целуешь мне складочки пальцев и кожу запястья…
а потом
тишина…
тишина…
тишина…
Поздней ночью… горящие свечи… эфира пары…
Говори, говори мне, о чем-нибудь говори!
Что лишь мною пропахли твои свитера… Горячи и слепы наши зимние вечера…
Что следы моих губ оставляют мороз на коже… Что дыханье твое обжигает меня до дрожи…
И давно уже просто не может, никто не может так нелепо счастливо шептать по ночам твое имя …
Говори… Закричи, что не хочешь делить с другими мои
вены,
глаза,
голоса
и ключиц изгибы…
А я буду бессильно похожа на омут, на рыбу, в берегах, где палящее солнце ревнует вода, чуть дыша, со слезами шептать тебе:
да,
да,
да…
Говори со мной … Просто о чем-нибудь говори…
Говори, что мой голос течет у тебя в крови.
А в моих волосах заблудились молчания пальцы — только сердце стучит, что так хочет оно остаться…
Говори, говори мне, что мы не хотим сдаваться.
Убегать,
улетать,
укрываться
и расставаться…
И, как воры, с рассветом, на скорую одеваться, поцелуями укрывая друг другу щеки…
Говори, что не стану опять без тебя одинокой, что вовеки уже не сорвусь с нашей общей блесны, что с тобой мне не будут и тесные хаты тесны.
И что ты сбережешь мои самые лучшие сны до весны…
Я боюсь…(так боюсь)… ты устанешь… не станет слов…
И рассыпятся стали моих ледяных оков, оставляя следы от ремней на запястьях кожи…
Не так скоро! Пожалуйста! Быть ведь того не может!
Говори! Говори мне о том, о чем раньше не мог! — Что сплетется,
сживется,
срастется
и свяжется!
У меня в каждой родинке Твой обитает Бог. Не могу утверждать, но мне часто сейчас так кажется…
Говори… Говори мне… О чем-нибудь говори…
Обо мне,
о тебе,
о разлуке
и о любви…
Осторожный рассвет прикасается тенью к крыше…
Прошепчи… Прошепчи мне… Пожалуйста…
Тише… тише…
Даже если я сплю, я услышу…
Я все услышу…