Вот город спит, темнотой укутан, тихонько дышит, сопит баском.
Уже одиннадцать без минуты, не ходит транспорт, иди пешком.
Приют любимый уснул, наверно, забылся тихим собачьим сном.
Она наутро вернется первой, дыша надеждою и весной.
У Рамика перебита лапа, нужны лекарства, бинты и корм.
А Бим скулит и ложится на пол, и не желает вставать потом.
Мартиша умер — не удержали… Ну что тут можно еще сказать…
Зато Рамзес терпит все без жалоб и поправляется на глазах.
Зато Ульяна упрямо дышит и обойдется без крайних мер.
Зато Сиреневый пальцы лижет, когда заходишь к нему в вольер.
Зато Овсянке нашли хозяев — и счастья было на весь приют.
Да и Совенка почти что взяли, приедут завтра, авось, возьмут.
Кипят баталии в интернете, комментов сотни — дерьмо и шлак.
«А в Африке голодают дети, а вы спасаете, блин, собак!»
«Хотите зваться: „святой“, „спаситель“, хотите добренькими прослыть?»
«И что вы возитесь с этой псиной, гуманней будет ее добить».
Но вот ребята хотят приехать, другие деньги на счет кладут…
И ради откликов добрых этих удастся вытерпеть ерунду.
Травой прохладной зарос пригорок, и ветер тихо шуршит в листве.
Она идет через спящий город, и из-под пальцев струится свет.