Бродяга-дождик побирается на паперти:
«Теперь я нищий, сирый и убогий…
Вас заклинаю: ради летней памяти
Подайте бедолаге, хоть немного».
Он так несмело, так умильно просит
И барабанит по листве негромко,
Что, пожалев его, деревья бросят
Червонцев золотых ему в котомку.
Но налетит, присвиснув по-разбойничьи,
Эоловых сынов лихая шайка;
Всё отберёт — и вновь с утра до полночи
Тоскливо плачет дождик-попрошайка.